Француженки подтяжек не делают

Но, пожалуй, самое неприятное заключалось в том, что, когда книги выходили в свет, из-за рекламных кампаний и бесчисленных публичных выступлений мне волей-неволей приходилось проводить уйму времени в разъездах. Я почти не бывала дома и была лишена возможности общаться с друзьями. Когда вышли в свет мои первые четыре книги, у меня практически не оставалось свободного времени. Да, писательский труд (помимо того, что позволяет работать по контракту с четко обозначенными сроками) заставляет меня просыпаться по утрам; да, благодаря творчеству я постоянно думаю и фантазирую; да, мое время расписано по минутам на месяцы, а иногда даже годы вперед; но это не идет ни в какое сравнение с работой в офисе. Десять часов кряду в офисе? Для писателя работа – это его жизнь. Забудьте про часы. Временами тебя охватывает эйфория от осознания того, что ты – писатель

: встречи с читателями, шумиха, волнения, общение с прессой… К тому же, я так и не научилась говорить “нет” и брала на себя всё больше и больше дополнительных проектов, и в конце концов поняла, что попросту зашиваюсь. У меня не оставалось ни минуты времени, чтобы взять тайм-аут и задуматься. Ума не приложу, какие неведомые силы побуждают нас к творчеству. Мы несемся как оголтелые, пока не прозвучит удар гонга: всё, ваше время вышло. Я поняла, что смертельно устала, что задавлена работой, что всё чаще и чаще ни на чем не могу сосредоточиться. Не самое приятное ощущение, право. Думаю, точнее будет сказать, что я просто выдохлась.

И только после первых четырех книг, когда на меня давили со всех сторон, вынуждая подписать контракт на следующие две, я решила послать всех к черту и уйти в отпуск на всё лето. Прежде всего, чтобы подумать о следующей стадии, но главным образом – отдохнуть и восстановить силы. Третий с половиной акт? Я была измотана физически и морально. Мои книги были изданы во многих странах на тридцати семи языках, но у меня не оставалось буквально ни одной свободной минуты – бесконечные вопросы, просьбы, заманчивые перспективы и гигантская ответственность, связанная с книгами! (Не подумайте ничего, я бесконечно благодарна судьбе за все мои успехи!). Казалось, будто еще вчера я была в корпоративном мире, а прошло ни много не мало четыре года! Да, я безумно наслаждалась своей жизнью, но эта жизнь порой так выматывала меня, что я понимала: настало время кое-что переосмыслить.

Тем летом мне выпала удача провести каникулы в моем родном доме в Провансе. Это было изумительно: впервые за долгое время надо мной не висела дамокловым мечом статья, книга или доклад. Никаких обязательств. Никакой сверхурочной работы. Никаких разъездов. Нет, правда, время – это неоценимая роскошь. У меня не было никаких планов, кроме как наслаждаться жизнью, проводить время с мужем, обхаживать наезжающих в дом гостей и заниматься всем, чем заблагорассудится. У меня была настоящая свобода – свобода быть самой собой. Я наивно полагала, что у меня замечательная, насыщенная жизнь – ровно до того лета, когда впервые со школьной скамьи у меня были настоящие летние каникулы! Потрясающе.

Благодаря долгим годам жизненного опыта я осознала, в чем заключается истинный смысл внутренней свободы, преуспевания и уверенности в себе. Я поняла, что моя новая общественная жизнь, новые цели, понятия о благородстве повышают мою стрессоустойчивость, делают более мудрой, позволяют испытать ни с чем не сравнимое счастье. Это отчасти похоже на детство или юность, но без свойственных им ограничений. О да, человек учится жить и мириться с ограничениями, и это справедливо для всех жизненных стадий, особенно когда тебе за пятьдесят. Но самое главное, я научилась говорить “нет”, “нет” и еще раз “нет” всем, кому раньше я ни за что на свете не отважилась бы отказать, например, поужинать с человеком, который мне неинтересен, отправиться на мероприятие, где, как я знаю, будет тоска смертная, и так далее, и тому подобное. То лето стало “моим” временем или, если хотите, временем “для себя”. Это было непередаваемое ощущение. Да, воистину “слишком много хорошего это… прекрасно”, любила повторять Мэй Уэст.