Фремлейский приход

Леди Лофтон не знала, может-быть, что самый сильный союзник ея — совeсть самого Марка. Не раз он крeпко призадумывался над собой, и давал себe слово не быт пастором-охотником. Да и конечно, что бы сталось со всеми его блестящими надеждами на будущее повышение, если-б он позволил себe оступиться и унизиться? Когда он обдумывал правила и обязанности священнической дeятельности и внутренно начертывал план собственной жизни, он не имел намeрения облекаться в строгий аскетизм. Он не считал нужным гремeть против танцев и карт, против театров и романов; он принимал свeт таким, каков он на дeлe, стараясь только своим учением и примeром помогать постепенному его улучшению, постепенному распространению в нем христианских начал; он не вeрил в возможность внезапных и рeзких переворотов. Он знал, что, как ни грозны будут его проповeди, как ни строга будет его собственная жизнь, удовольствия мира сего не потеряют цeны в глазах его слушателей; но он думал также, что смиренный дух, тепло-вeрующее сердце, бодрое лицо и твердая рука могут научить этих людей быть веселыми без разврата; быть набожными, не умирая для всего мирскаго.

Таковы были его убeждения, его намeрения; может-быть, иной священник обвинит их в недостаткe сериозности, но мы такого мнeния, что в них была доля мудрости,— и доля безразсудства также, конечно, как свидeтельствовали тe безпокойства, в которыя они привели его.

"Я не хочу осуждать вслух то, чего в душe не считаю дурным," говорил он себe, и таким образом рeшил, что ему не слeдует избeгать общества сосeдних помeщиков-охотников. А потом, будучи по природe своей подвержен влиянию окружающей среды, он увeрил себя мало-по-малу, что и для него самого не может быть предосудительно то, чего он не осуждал в других.

Однако совeсть подчас упрекала его, и он не раз обeщал себe впредь отказаться от охоты. К тому же, когда он возвращался с таких поeздок, ему больно было встрeчать печальный взгляд своей Фанни. Она ничего не говорила ему, она никогда не спрашивала язвительным тоном, доволен ли он своею охотой, очень ли ему было весело в Этот день; но она не могла встрeчать его разказов с обычным живым сочувствием, с тeм восторгом, с каким она принимала все, что касалось ея мужа.

Потом, под конец зимы, он еще сдeлал глупость. Он почти согласился купить у Соверби дорогую лошадь — лошадь вовсе ему не нужную, которая, по всeм вeроятиям, должна была завлечь его в дальнeйшия безразсудства. Человeк, добывший себe хорошую лошадь, не захочет, чтоб она даром eла овес в конюшнe. Если она годится в упряжь, хозяин непремeнно захочет завести себe джиг; если она лошадь верховая, счастливый обладатель будет мечтать о сворe собак.

— Марк, сказал ему раз Соверби,— мой конь что-то черезчур горяч, я с ним почти не справлюсь; вы молоды и сильны, помeняемтесь-ка на нынeшний день.

Марк согласился, и пришел в восторг от доставшейся ему лошади.

— Лошадь великолeпная, сказал он Соверби.

— Да, для человeка вашего склада, но мнe она не под-силу; и уж не такой молодец, каким был прежде. А лошадь точно отличная, особенно для охоты.

Не могу сказать в точности, каким образом рeчь зашла о цeнe великолeпной лошади, но дeло к том, что мистер Соверби объявил пастору, что он готов ее уступить за сто тридцать фунтов.

— Я, признаться, очень бы желал, чтобы вы взяли ее, сказал Соверби,— меня бы это отчасти избавило от большой заботы.

Марк посмотрeл на него с непритворным изумлением; он не мог сразу понять, что он хочет сказать этим.

— Вы знаете, я сильно боюсь, чтобы вам не пришлось рано или поздно уплачивать по этому дьявольскому векселю (Марк поморщился, должно-быть его благочестивыя уши оскорбились беззаконными словами), и мнe приятно было бы думать, что вы уже получили от меня взачет долга кой-что.

— Так вы полагаете, что мнe придется уплатить всe восемьсот фунтов?

— О нeт, конечно! Но что-нибудь вам, вeроятно, придется заплатить; и так, если вы возьмете Денди за сто тридцать фунтов, вы уже будете имeть в виду эту сумму, когда явится к вам Тозер. Право, цeна шуточная за такую лошадь; да и уплатою вам нечего будет торопиться.

Марк сперва объявил спокойно и рeшительно, что лошадь ему не нужна; но потом ему мелькнула мысль, что если уже суждено ему заплатить часть долгов мистера Соверби, то. все же лучше хоть что-нибудь с него получить; если он возьмет лошадь, то во всяком случаe он может продать ее за хорошую цeну. Ему не приходило в голову, что он через это даст мистеру Соверби право говорить, что Марк получил от него значительную часть цeнности векселя, и вообще позволит ему еще больше впутать его в свои денежныя дeла. Мистер Соверби хорошо понимал все это; он знал, что это даст ему возможность сочинить какую-нибудь правдоподобную историю, как в тот раз, когда у него было дeло с лордом Лофтоном.

— Так что же, берете вы Денди? спросил опять Соверби.

— Да право, не знаю что вам сказать, отвeчал пастор: — на что он мнe теперь, когда уже прошла пора охоты?