Фридрих Барбаросса

Число магнатов, стекшихся на эту «Майнцскую Троицу»^[352] не только из Империи, но и со всех концов света, было неисчислимым. Поскольку в Майнце невозможно было разместить такие массы людей, предварительно был возведен праздничный городок из деревянных построек. На Троицын день Фридрих, его супруга и их сын-король на время торжественной процессии надели короны. Меч перед ними нес Балдуин, граф Эно, который искал и нашел у государя поддержку своих притязаний на наследство графа Намюра и Люксембурга. На следующий день состоялся ритуал опоясывания мечом обоих старших сыновей императора — короля Генриха VI и герцога Филиппа Швабского. Прославленные поэты того времени представили в рамках праздника свои произведения, о чем мы узнаем из экскурса о Майнцском придворном празднестве в «Романе об Энее» Генриха фон Фельдеке. Дополнили эту пеструю и красочную картину праздника жонглеры и шпильманы.

При дворе тогда появился и Генрих Лев, вот уже два года живущий в английском изгнании^[353]: вероятно, по договоренности с графом Филиппом Фландрским, отныне противником Франции, он доставил английское предложение о союзе. Английский король уже и в прежние годы пытался ходатайствовать за своего зятя перед императором. Правда, большие расходы на содержание двора Вельфа вызывали в Англии все более резкую критику, поэтому Плантагенет был крайне заинтересован в возвращении Льва в Германию. Хотя Вельф поначалу не снискал милости в глазах двоюродного брата-Штауфена, впоследствии тот подхватил английскую инициативу. Перемены в крайне сложном соотношении сил на западной границе Империи, где были задействованы интересы английского и французского королей, графов Фландрии, Намюра и Эно, льежского епископа Рудольфа фон Церингена, а вскоре еще и наследника престола, а также Филиппа Кёльнского, привели к ощутимому охлаждению в столь теплых прежде отношениях между имперской властью и кёльнским митрополитом^[354]

. Эти противоречия впервые дали о себе знать уже в Майнце: лишь вмешательство Генриха VI удержало архиепископа Филиппа, раздраженного ссорой с аббатом Фульды по поводу рангов, от того, чтобы покинуть двор прежде времени^[355]. Майнцское празднество, начавшееся столь блестяще, завершилось во вторник после Троицы несчастьем: деревянный городок разнес ураган, вызвавший многочисленные жертвы.

Наследник престола теперь участвовал в жизни Империи более самостоятельно, чем раньше. В начале лета 1184 года он по поручению отца отправился в Польшу. Четыре года назад великий князь Мешко обратился к императору с просьбой — вернуть его обратно в свои земли в обмен на десять тысяч марок серебром. В годы борьбы с Генрихом Львом у Фридриха не было возможности лично заниматься этим. Видимо, по его поручению князь Богислав Поморский в 1181 году вернул Метко в Гнезно. Правда, помощи померанца, который в последующие годы попадет в зависимость от Дании, оказалось недостаточно. Генрих VI повел себя крайне прагматично и довольствовался клятвой верности, принесенной враждебным Мешко великим князем Казимиром, сумев в достаточной мере соблюсти интересы Империи^[356]. В этом случае молодой король явно вел себя в духе отца, но его вмешательство во фламандско-французские конфликты на стороне Филиппа Фландрского повлекло за собой изрядные проблемы. Осенью 1185 года отец категорически запретил ему военную интервенцию^[357]

.

Сам Барбаросса по завершении Майнцского празднества уже летом 1184 года возобновил обширную дипломатическую активность. В это время его посланцы отправились ко двору Вильгельма II Сицилийского, которому император — возможно, в ответ на инициативу со стороны норманна — предложил матримониальный союз. Подобные переговоры о заключении брака уже велись в 1173 году: тогда сам Вильгельм намеревался жениться на штауфеновской принцессе^[358]. После этого, в начале 1177 года, норманн вступил в брак с Иоанной Английской, но их союз до сих пор оставался бездетным. Вопрос о том, не сыграло ли решающую роль для начала переговоров отсутствие при сицилийском дворе наследника, не решен однозначно, однако соглашение это так или иначе сулило обеим сторонам большие выгоды. Общие интересы Штауфена и норманнов были обусловлены их противоречиями с Византийской империей, король искал также поддержки против зарождающейся оппозиции внутри собственной страны. Переговоры действительно привели к успеху — 29 октября 1184 года в Аугсбурге уже можно было оповестить о помолвке тетки норманнского монарха Констанции с Генрихом VI^[359].