Фридрих Барбаросса

При виде обнаженных мечей кардиналы тут же прекратили борьбу за мантию. Потрясенный Роланд отпрянул назад, а изодранный в клочья пурпур исчез, переходя из рук в руки его единомышленников. Зато в руках двух капелланов Октавиана появилась другая мантия, которую они, торопливо расправив, накинули на плечи своего господина. В спешке и волнении они не заметили, что головная часть мантии оказалась внизу. Тщетно пытаясь нащупать застежку, Октавиан нервными торопливыми движениями теребил и вертел вокруг шеи кисти подола. Драма перешла в комедию, и кое-кто из зрителей не смог сдержать смеха.

Однако вскоре воцарилась тишина. В то время как Роланд и его сторонники скрылись в укрепленных домах на соборной площади, перед алтарем появился Октавиан и, благословляя, распростер руки. И тогда клир и римский народ пали на колени, приветствуя возгласами одобрения новоизбранного. Теперь не могло быть сомнений в том, что Октавиан, отныне именовавшийся Виктором IV, стал законным папой! После обряда аккламации он, облаченный в папскую мантию, принялся раздавать апостолическое благословение у главного алтаря собора Святого Петра. Как будто ничего и не произошло только что за кулисами этой величественной сцены.

Роланд покинул город и направился в Нимфею, где собралось великое множество его сторонников. Прошло всего восемь дней, но и этого оказалось достаточно, чтобы настроение в Риме совершенно переменилось. Представители знатного семейства Пьерлеоне, враждебного императору, будоражили народ. Если поначалу римляне думали, что Роланд, бежав из собора Святого Петра, добровольно и окончательно отказался от дальнейшей борьбы за папский престол, то теперь его называли мучеником, уступившим во избежание кровопролития в святом месте. Виктора же клеймили как похитителя папского достоинства. Тот самый народ, который еще недавно возгласами одобрения приветствовал нового господина Рима, под впечатлением от речей присланных из Нимфеи проповедников столь враждебно настроился по отношению к нему, что тот предпочел покинуть город в поисках убежища в более безопасной Фарфе.

18 сентября 1159 года в Нимфее «мученика» Роланда провозгласили папой, облачив его в пурпурную мантию. На следующий день, в воскресенье, он был рукоположен в сан, получив после помазания святым миром папскую тиару. Дабы показать всем собственное неприятие императора и Империи, он взял имя Александра 111. Александр II, родом итальянец, был известен тем, что первым из пап успешно противостоял немцам. Октавиану направили послание, в коем предписывалось в течение недели освободить незаконно занятый престол, иначе его вместе со всеми сторонниками поразит стрела церковного отлучения.

В ответ на это и Октавиан велел рукоположить себя в сан папы и, пребывая в окружении лишь немногих друзей, отныне всецело уповал на энергичное вмешательство императора, желание которого он постарался выполнить, как мог. Однако он не осмелился обратиться к нему самому, а попросил канцлера походатайствовать за него. Одновременно он адресовал всем государям христианских стран энциклику, в которой сообщал о своем избрании, законность коего обосновал ссылкой на облачение папской мантией и аккламацию клиром и римским народом.

Но и Александр не бездействовал. 27 сентября в Террачине он объявил об отлучении от церкви своего противника со всеми его сторонниками, сопроводив оглашение исполнением традиционного мрачного обряда погашения свечей. Действуя так, словно не было и тени сомнения в правомерности его поступков, он вслед за этим оповестил весь мир о своем избрании на папский престол и об отлучении еретика Октавиана от церкви. Пребывая поначалу в сомнении, следует ли ему официально уведомить императора о своем избрании, как того требовал обычай, он решил было не делать этого, предпочтя проводить враждебную Империи политику и отстаивая принцип верховенства папы по отношению к светской власти. И все же, рассудив, что полное игнорирование императора было бы преждевременным объявлением ему войны, он велел своим кардиналам сочинить длинное письмо Барбароссе с изложением всех перипетий собственного избрания папой. Содержалась в нем и выраженная в почтительных тонах просьба о защите святой церкви в качестве ее «уполномоченного фогта и покровителя», которому он, папа, собирался оказывать уважение, а также «всеми силами содействовать приумножению его славы». Письмо нарочно сочинялось в таких выражениях, чтобы дать понять императору: папа Александр III впредь намерен занимать иную позицию, нежели прежний папский канцлер Роланд.