Фридрих Великий

Для Британии Австрия по-прежнему оставалась традиционным союзником, ведомым молодой и находящейся в затруднительном положении королевой против традиционного врага, Франции. Фридрих понимал, что от Лондона нечего ждать. Британское правительство наверняка воспользуется его намерениями и надеждами, чтобы замирить Пруссию с Австрией, так как это позволит Австрии более эффективно противостоять Франции. Однако Британию не интересуют права и споры Пруссии, ее заботит лишь ослабление Франции. Когда Подевильс предложил в мае продолжать добиваться от Лондона заключения выгодных соглашений, Фридрих сказал ему, что здесь ждать нечего, кроме словесного тумана.

На какое-то время интересы Франции и Пруссии совпали, писал он 21 мая. Король понимал, что Лондону это очень не поправится, но не видел альтернативы соглашению, заключенному с французами в начале июня. Подевильс получил инструкции: на все запросы британского посла говорить, что король не желает, чтобы его дурачили и дальше. Коль Австрия столь непримирима, то единственными возможными союзниками являются Франция и protégé

Франции, Бавария. 30 мая Фридрих сообщил Флери о подписании союзного договора с его королем.

И все же Фридрих ощущал беспокойство, так же как и Подевильс, который в середине июня вернулся к идее о необходимости переговоров с Англией. Фридрих резко ответил ему, что станет подозревать своего министра в работе на англичан, если тот будет продолжать гнуть свою линию. Подевильс с возмущением заявил, что его репутация и бедность говорят сами за себя. А новый союз означал новые затруднения и обязательства. Франция поддерживает претензии курфюрста Баварии на трон Богемии и на императорский престол, а Фридриху, который также согласился поддержать кандидатуру курфюрста Баварии и даже выступил инициатором, не очень-то по душе расширение и усиление Баварии — ведь Богемия находится сразу за южной границей Пруссии. По новому договору он согласился оставить претензии на Юлих и Берг, а союзники — признать его права на Силезию. Франко-баварское вторжение в Австрию должно предотвратить новое контрнаступление с целью отвоевать Силезию. Пока это казалось разумной сделкой.

Но беспокойство прочно укоренилось в душе Фридриха. В перспективе его не радовал франко-баварский триумф. Казалось, невозможно договориться с Габсбургами на условиях, которые он считал приемлемыми, но не могла же Пруссия вечно жить в состоянии войны с Австрией. Он обладал большей частью Силезии и считал это справедливым и законным; было и еще кое-что, а именно крепость Нейссе, которая должна стать его. Однако Фридрих понимал, что рано или поздно ему, видимо, придется вновь обнажать шпагу, чтобы защищать то, чем он уже владеет в Силезии. Отсюда следовало, что именно согласие с Австрией, как бы ни было трудно его достичь, является желанной политической целью. Фридрих всегда давал понять: если Вена согласится с претензиями Пруссии на Силезию, хотя бы частично, он готов поддержать Марию Терезию на других направлениях, даже отдать свой голос на выборах императора за Франца Лотарингского. Сейчас он поддерживал Баварию, но чувствовал, что мосты между Берлином и Веной нельзя разрушать окончательно.

Двойственность его чувств — она всегда будет оставаться при нем — усилилась, когда он вскоре увидел медлительность в ведении военных действий его союзниками, Францией и Баварией. Чтобы союз был выгоден Фридриху, ему нужны энергичные операции, предпочтительно вдоль долины Дуная в направлении Вены, а не в Богемии, как, казалось, планировала Бавария. Он совершенно ясно дал попять в личном письме к курфюрсту Баварии 26 июля и с такой же твердостью написал Флери, что не собирается голосовать на выборах императора за курфюрста Баварии, пока правитель не начнет действовать или пока французские войска не войдут в Германию, то есть Фридрих потребовал от союзников действенных военных операций. Через два дня после отправки первого письма он написал: «Если кардинал не желает воевать, то ему следует выйти из союза!» Учитывая, что союз был составлен только в начале июня, это показывало недовольство Фридриха союзниками и одновременно рождало подозрения, что Фридрих ищет повод, чтобы пересмотреть свою политику, когда ему будет выгодно.

События последних месяцев 1741 года, явная переоценка союзников и изменение подходов способствовали закреплению за Фридрихом репутации двуличного политика. С фактами не поспоришь. Мария Терезия и ее министры сочли ситуацию почти отчаянной, необходимо было внести раскол во враждебный Австрии союз. Она попыталась купить нейтралитет Франции, предложив ей Люксембург, подкупить Баварию, уступая некоторые имперские земли и титулы в Италии. 7 августа через британского посла в Вене передала Фридриху, что согласна отдать имперскую территорию в Голландии и 2 миллиона экю[68], если все прусские войска покинут Силезию.