Фрустрация, психологическая самозащита и характер. Том 2. Защитные механизмы, самосознание и характер

Однако параллельно с механизмом идентификации с агрессором (и в процессе преодоления комплекса Эдипа) имеет место идентификация с «потерянным объектом». В данном случае таковым является родитель противоположного пола. В процессе преодоления Эдипова комплекса ребенок отказывается от родителя противоположного пола, однако некоторая степень идентификации с ним смягчает фрустрацию, возникшую от такой потери, поскольку сохраняет некоторые его идеалы. Именно данный механизм психологической идентификации с родителем противоположного пола закрепляется в психике личности в качестве защитного механизма. Она начинает действовать в случае потери родителя. Это защита против той экзистенциальной фрустрации, которая возникает при потере близкого человека.

При обсуждении данного вопроса мы уже вторгаемся в область психологической танатологии

. Одним из разделов этой науки должна стать психология самозащиты личности перед лицом смерти других людей, а также в ожидании собственной неминуемой смерти. Как мы видим, учет теории психологической идентификации совершенно необходим для развития этой области науки[308].

Особый интерес представляет случай действительной потери близкого человека в результате его смерти. Какие особенности имеет идентификация с покойником, и к каким последствиям она приводит? Для того, чтобы смягчить горе от потери любимого человека, люди идентифицируются с ним. Данный вопрос обычно обсуждается в литературе в связи с психоаналитической теорией траура (mourning)[309]

.

Эта идея позволяет выделить еще три разновидности идентификации, о существовании которых мы фактически уже говорили, когда давали общую психоаналитическую характеристику этого явления. Речь идет о следующих разновидностях: 1) идентификация с таким объектом, которым человек реально обладает; 2) идентификация с таким объектом, которым человек хотел бы обладать; 3) идентификация с таким объектом, которого человек лишился. Последняя разновидность идентификации вступает в действие в ходе и после переживания фрустрации. Причем и здесь возможны различные случаи, например следующие: а) индивид А имел идентификацию с В еще до того, как потерять его, когда обладал им; б) индивид А до потери В не имел более или менее заметной идентификации с В; процесс идентификации по-настоящему у него начался после потери объекта В.

Еще одна проблема возникает в связи с этими дифференциацями, а именно: каким образом идентификация с объектом, которым обладаешь, преобразуется в такую разновидность идентификации, которая имеет место после потери объекта? Что меняет потеря объекта В индивидом А в его идентификации с этим объектом?

Отметим также, что поскольку смерть близкого человека, неудачная любовь и ожидание собственной неминуемой смерти являются глубокими экзистенциальными фрустраторами, то против них можно защищаться только с помощью защитных комплексов. Поэтому идентификация в отдельности недостаточна. Следует выяснить, в состав каких защитных комплексов она обычно входит. Следует иметь в виду, что многим так и не удается организовать достаточно эффективную психическую защиту от таких фрустраций, и они приобретают неврозы или психозы, т. е. патологические адаптивные комплексы

. Почему так происходит, что такое сила «Я», как это связано с возрастом, с перспективами, притязаниями, возможностью иными средствами осмыслить свою жизнь и т. п.? Перед нами комплекс проблем, которые предстоит исследовать средствами современной научной психологии.

§ 5. Патологическая идентификация

Хотя идентификация является одним из важнейших механизмов психического развития и самозащиты, тем не менее и она может стать патологической. Например, патологизация идентификации имеет место в том случае, когда индивид А идентифицирует себя с В (например, берет на себя его роль) и больше ему не удается освобождаться от такого отождествления. Иначе говоря, у А сохраняется иррациональное убеждение в том, что он является В.

Так бывает с некоторыми психическими больными людьми. Например, в психиатрических больницах есть такие пациенты, которые искренне верят в то, что они являются другими лицами, как правило – выдающимися, такими, как Наполеон, Александр, Суворов и др. Причем эти больные пытаются вести себя так, как, по их мнению, вели себя эти исторические лица.