Фуршет с трагическим финалом

– Дурочку-то не валяй здесь, – отрезал Григорьич. – Ты у Гальки зачем спрашивала про мужа, про то, кто имеет отношение к смерти экстрасенса? Чего ты вообще нос свой суешь? Ты знаешь, что за свой интерес можешь по тыкве заработать?

Лариса выслушала поток вопросов из уст главного бандита и, когда он иссяк, спокойно спросила:

– Мне можно отвечать?

– Да, причем честно и искренне. – Ларисе показалось, что в голосе Григорьича забрезжили нотки некоей доброжелательности. – У нас здесь презумпции невиновности нет. Докажи, что мы можем тебя отпустить. Не докажешь – останешься здесь навсегда под сосенкой какой-нибудь гнить.

– Я пытаюсь помочь своему другу, которого арестовали и обвинили в убийстве Аткарского, – честно ответила Котова. – Не знаю, имеет ли он отношение к убийству – возможно, это он и убивал. Но накануне я стала свидетелем разборки Аткарского с какими-то представителями криминального мира.

Находившиеся рядом бандиты усмехнулись, а один из них даже заржал.

– Барсук, заглохни! – оборвал его смех Григорьич. – Смотри, как уважительно человек общается!

– Так как Галя могла об этом что-то знать, я хотела уточнить, имеет ли эта разборка отношение к убийству Аткарского, – продолжила свои объяснения несколько приободрившаяся Лариса. – Если так, то мой друг был бы на свободе… Вот, собственно, и все.

– Ты что, подтасовать, что ли, хотела? – раздался голос Вована. – На нас, что ли, повесить хочешь?

– Я ничего не хочу вешать. Я просто хотела помочь моему другу.

– Пацану, что ли, своему? – решил уточнить Барсук.

– Ну да, – соврала Лариса.

– Ну и что ты намерена делать, если мы тебе кое-что расскажем? Удовлетворим, так сказать, твой интерес?

– Если вы имеете отношение к убийству, я ничего не расскажу.

– А пацан твой сядет за нас?

Лариса немного подумала и ответила:

– Я тоже жить хочу.

– Ты смотри, – прокомментировал довольно злобно ее слова Вован. – Умную из себя изображает.

– Слушай, Лариса, внимательно. – Григорьич смотрел Котовой прямо в глаза. – Даже если пойдешь к ментам и расскажешь все, что здесь услышишь, с нами ничего не случится. Но если ты только пойдешь к ментам, только за это ты будешь наказана. Поняла?

– Я все поняла. Но я хочу знать, как все было.

Мне это нужно, чтобы в моих глазах мой парень был невиновен.

– Ты вообще знаешь, как грохнули этого экстрасенса? – серьезно спросил Григорьич.

– Нет, – просто ответила Лариса, хотя была осведомлена об этом.

– Его задушили телефонным проводом. А потом у мертвого отрезали язык. – И Григорьич выжидательно, почти гипнотически, посмотрел на Ларису.

– Мы – профессионалы, – с гордостью добавил он. – Возиться с трупами, отрезать им языки – мы так не делаем. Зачем это нам надо? И вообще, ты хоть понимаешь, с кем разговариваешь?

Лариса была вынуждена признать наличие некоей логики в его словах. Действительно, отрезание языка у человека не очень-то похоже на бандитские методы устранения людей. Те действовали бы более рационально и грубо. Просто застрелили бы скорее всего.

Но на этом информация для Ларисы была исчерпана. Григорьич, поддерживаемый своими подручными, еще долго живописал о том, какие они из себя крутые, как она должна благодарить бога и судьбу за то, что они снисходят до общения с ней. Потом, под появившуюся на столе выпивку и закуску ее начали расспрашивать о личной жизни. Лариса решила не говорить о своем высоком социальном статусе, предпочитая «игру в простушку».

Но вскоре события стали развиваться и вовсе с точки зрения постороннего человека абсурдно. Ларису пригласили выпить, закусить и начали вести пьяные базары «за жизнь». На самом деле с точки зрения бандитов все это было нормально – они поверили Ларисе и пришли к выводу, что она ничем им не угрожает.

Лариса же долгое время не могла понять, выпустят ее отсюда или нет, но интуиция все же подсказывала. что более возможен первый вариант. Вела она себя осторожно, уважительно и без каких-либо выпадов. Она вспоминала, как ведет себя в конфликтном общении ее знакомый психолог Курочкин и примерно старалась следовать его схеме: была вежлива и по максимуму обходила конфликтные темы. Вместе с тем она постаралась, чтобы в ее голосе не проскользнула интонация страха. Словом, пыталась представиться перед этими пьяными бандитами «своей».

Такая тактика принесла успех. В ходе пьяных разговоров Ларисе удалось вернуть беседу в нужное русло. и бандиты поведали ей очень интересные вещи. Пьяный Барсук, например, рассказал занимательную историю о любовнице министра здравоохранения области, того самого, в охране которого работал муж бывшей жены Патрушева.

– Слухи о ней ходят, е-мое! – откровенничал Барсук. – Говорят, что, когда они отдыхали на Средиземном море, он однажды подсыпал ей снотворное в бокал с вином. Она заснула и сильно сгорела на солнце, до покраснения. А после этого он начал ее трахать, сильно сдавливая кожу.

Ларису аж передернуло. Она невольно представила себя на месте этой несчастной женщины.

– Она так орала, – продолжал Барсук, – что сбежались люди. Но Арнольд их отослал, и они ушли, несмотря на то что женщина просила о помощи.