Футуриф. Токсичная честность.

Сегодня, прилетев на военно-транспортной «авиа-попутке» в Исландию, капитан Олаф Тюрборг нашел время, чтобы задуматься, бросив взгляд на первую неделю, прожитую вместе с Тиктак в южно-гренландской глубинке. Тиктак на время выпала из реальности (приняла душ, шлепнулась на кровать и заснула). А Олаф выбрался на балкончик (этот балкончик в отеле «Velkomin» почти в самом центре Рейкьявика, с видом на пестрый, преимущественно двухэтажный Старый город, хорошо подходил для размышлений о жизни). Так вот, Олаф мысленно листал дни. Ближняя ретроспектива.

В Ивиттууте почти все происходило на публике (деревня, однако). Вся неделя казалась калейдоскопом. Каждый день насыщен событиями. Реконструкция трех четвертей дома. Стропила обросли кровельными листами. Под пластиковым навесом ждали очереди элементы нижнего настила и интерьера (пока в контейнерах). Соседи давали толковые советы за кружкой домашнего пива в пабе (если Тиктак и Олаф успевали туда заглянуть после дня, полного яркой суеты). Бизнес апокалипсиса развивался, и причальная мачта будущих дирижаблей (комплект дюралевых секций) прибыла в маленький порт фьорда. Весной можно будет заняться монтажом на плато у края глетчера. Но не сейчас…

…Так возникла пауза в делах, и удачно, поскольку на китайской ярмарке в Рейкьявике появилось то, что идеально подходило для пополнения авиа-парка Ивиттуута (который состоял из двух канадских летающих грузовичков DHC-2 «Beaver» модель 1947 года). Сегодня Олаф снова включил свои связи на базе Гренедол и, вместе с Тиктак, попал в уютную исландскую столицу с тысячелетней историей и стотысячным населением…

…Опять ретроспектива. Теперь Олаф искал объяснения тому, как же получилось, что «служебный роман» в экипаже, летающем по просторам Индийского океана от одной авиабазы к другой, не распался по обычной схеме, сразу после командировки, а легко перерос в жизнь под одной крышей. Хотя, нет, совсем не легко. Олаф вспомнил волну разочарования, когда ему показалось, что Тиктак сошлась с эмиром Эль-Обейда. Это, наверное, была не ревность, а констатация очередного провала в судьбе. Есть люди, у которых каждая попытка устроить т. н. «личную жизнь» приводит к провалу.

…Еще ретроспектива. 20 декабря. Какой-то бар в Копенгагене (Олаф не посмотрел на название, просто уютный бар, каких много). В мозгу крутилась мысль: налакаться до остекленения, и забыть все к черту. Но, по опыту, капитан знал: это не поможет. Он ограничился тем, что выпил маленькую порцию виски, заказал кружку Гиннеса, чтобы сидеть не просто так, и слушал музыку (ерунду от очередной модной поп-группы). А в какой-то момент запищал смартфон. Оказалось, что это Тиктак. Последовал странный разговор, совершенно не похожий на «выяснение отношений» (уж такого добра Олаф наслушался при распаде своего брака). Стиль «выяснение отношений» это лишь обмен взаимными упреками, после которого каждый уходит уверенным, что во всем виноват другой. Ничего подобного Тиктак не делала. Она только задавала вопросы, предельно внимательно выслушивала ответы Олафа, и задавала новые вопросы. Все это мягко и спокойно. Где-то через час Олаф почувствовал, что находился в состоянии социально-индуцированной неадекватности почти всю свою сознательную жизнь. Этот разговор продолжился ночью, и от него осталось чувство, что ничего пока не потеряно. Жизнь в перспективе может быть прекрасной. По крайней мере, очень симпатичной.

Неадекватность… Олаф (как это свойственно среднему европейцу) никогда раньше не задумывался: а откуда, собственно, взялись его идеалы, касающиеся отношений между мужчиной и женщиной? Откуда у него представления о семье, о ролях мужа и жены, о любви, верности, поддержке, обязанностях? А ведь элементарно: практически все это неосознанно заимствовано из фильмов, в основном — тех, что крутятся на TV-каналах. Школьные уроки литературы перед этим снабдили его базой из терминов и символов, чтобы ПРАВИЛЬНО понимать сюжеты. В реальной жизни Олаф видел немало семей, устроенных по таким идеальным образцам, наблюдал поведение своих сослуживцев, у которых были такие семьи, и мог бы сделать выводы. Но нет! TV и «культурная база» доминировали — до момента, когда Олаф попробовал ответить на простой вопрос: чем принципиально отличаются его семейные идеалы от идеалов исламиста?

Черный мешок с прорезями для глаз — не в счет. Это — форма, а не содержание. Ну?

Олаф брякнул что-то про любовь — но Тиктак (с терпеливой мягкостью) ответила:

— Давай подумаем, что значат в свадебной церемонии слова «клянусь любить тебя»?

— Э-э… — удивленно произнес Олаф, — …То самое и значат.

— Серьезно? — скептически спросила она, — А любовь это чувство такое, или что?

— Да, это чувство, — уверенно подтвердил он.

— Ну, — сказала Тиктак, — а многие ли способны всегда управлять своими чувствами?

— Нет, — признал Олаф.