Футуризм и всёчество. 1912–1914. Том 2. Статьи и письма

Какая ты странная, мама. Что тебе до моих выступлений и чего ты так возмущаешься? Ведь знаешь отлично, что 3-го я выступлю обязательно⁵⁵, ибо не могу себе отказать в этом удовольствии. Самое большее – привлекут к мировому за публичное восхваление преступления, чему я был бы весьма рад, – явилась бы возможность закатить здоровенную речь на суде, а то на докладах приходится ограничиваться несколькими минутами. Ты думаешь, меня это нервирует: да, постольку, поскольку нервирует всякая драка или рискованное предприятие, вроде тимотисубанских пещер⁵⁶. Но с другой стороны, жить без подобного нервированья невозможно – <рискуешь> обратиться в слякотность. Когда я получу возможность вести свою линию, а не довольствоваться ролью подрывателя основ, тогда и тактика, и характер выступлений будут иными. Пока же приходится удовлетворяться тремя-четырьмя речами в год. Ведь это такое ничтожество, что и говорить нечего. Меж тем, положительная роль подобного «эстрадного хулиганства» велика; <оно> меня приучает к умению говорить и к сознанию некоторой «общественной роли», на публику действует воспитательно, в смысле пополнения кадров оппозиции. Разницы между нынешними моими выступлениями и гимназическими по существу нет, ибо и те и другие [есть] то немногое, чем приходится ограничиваться при общем положении вещей. Предполагаю, что когда ты будешь читать это послание, в здешних газетах будет и ругань, и шум, а я буду собирать забавные вырезки. Пока что посылаю номер «Сатирикона»⁵⁷

с карикатурой на меня, думаю, она тебе понравится. Очевидно, в течение прошлого года я был ещё раз нарисован; не мешало бы поискать. По всей вероятности, в январских, мартовских, апрельских или декабрьских номерах. Относительно комнат близ Университета сообщу на днях. Смольный помещается на Песках⁵⁸. Жаль, что брехунчики тебе не понравились, т. к. твоему сыну, по-видимому, придётся быть таким же брехунчиком⁵⁹. Насчёт своей весеннести сомневаюсь, [об этом мы поговорим после того, как ты прочтёшь все газетные ругательства по моему адресу]. Я очень печалюсь, что не родился древним римлянином. Ибо обязательно бы стал «неистовым» трибуном.

Илья Зданевич P. S. Где чучхела⁶⁰

и гозинаки?

13

В.К. Зданевич – И.М. Зданевичу

<Тифлис, 1 марта 1913 г.>

Гозинаки оказались такими вкусными – приготовление Зины – что нужна была усиленная охрана, что<бы> они не были «испробованы» все. Особенно Аркаша – стоял с просительной физиономией и, как маленькие дети, всё тянул «ручки»… Насчёт Эльдорадо – я заметила нескладицу, но так как подлинного текста не помнила, то подумала, что вина в тебе⁶¹. Ну что же, всегда между писателями, редакциями и цензурой война, почему бы тебе нужно было быть счастливее других. Твои голубо-синие письма так прекрасно чисто и красиво пишутся, что и почтальон их с особенной почтительностью подаёт на блюде из «Русского Слова». Будь здоров и весел.

В. 3<даневич>

Кир<илл> завтра поступает в учебную команду.

14

В.К. Зданевич – И.М. Зданевичу

<Тифлис, 3 марта 1913 г. >