Футуризм и всёчество. 1912–1914. Том 2. Статьи и письма

Дорогой мой мальчик, милый Ильюшенька! Вчера приехал Кира¹⁶³. Ничего себе. Похудел только порядочно. Рисунки… Не понимаю, от этого так грустно. Папа морщит брови и не знает, что сказать. Посылаю тебе две рецензии о «знаменитых» моск<овских> футуристах, обе совершенно правильны. Хохот стоял в зале театра неумолчный, никогда ни одна комедия, ни фарс, никакой рассказчик не вызывали такого дружного, гомерического хохота – и только: никакой ругани, ни свистков, ничего. Кульбина¹⁶⁴ ругали, возмущались, уходили, а «знаменитые» были только смешны, так наивно-глупо кичливы, так крикливы и карикатурны, что никто не сердился – все смеялись. Папа до слёз, буквально, смеялся. Да, было бы весело, если бы¹⁶⁵… Ну, что об этом. Кира ничего не привёз из обещанного ему в Москве – ни красок, ни холста. Пропил, кажется, деньги, или их у него и не было, не знаю. Вчера же вечером пришёл Коля Черн<явский>. Он опять делается

суетлив, много говорит, перескакивает с одного на другое… Перемена в нём за это время, после твоего отъезда, большая, перемена не к лучшему (никому решительно не говори этого, м<ожет> б<ыть>, я ошибаюсь, а если такой слух пойдёт, нехорошо, мало ли, какими путями дойдёт до самого Коли… Словом – молчи). Ужасно сожалею, что нет тебя теперь здесь, и не знаю, как буду рада, когда ты приедешь, мой дорогой мальчик. Дела твои, золотце, плохи, кажется, т. е. дела финансовые; эх, это вечное наше общее недомогание у всех у нас, членов семьи 3<даневи>ч, вечное, карманодырявое. Меня это очень грустно настраивает, а впрочем, я вообще теперь не весела. Я понимаю, что вам, мальчикам, тошно жить в Тифл<исе>, а в других местах вы живёте в вечных поисках денег и пр<очее>. Кира вот непременно захочет уехать назад в Пар<иж>. Ты, как окончишь Унив<ерситет>, тоже куда-нибудь, зачем-нибудь уедешь… Выходит, как будто вы уже выросли и начинаете новую, свою собственную жизнь, а между тем, вы оба – такие дети, такие малыши… Непрактичные, неприспособленные к жизни. Теперь, п<о крайней> м<ере>, от времени до времени вы возвращаетесь домой и отдыхаете от столичной жизни, суеты, «бродячих собак», кухмистерских обедов, пьяных поэтов и художников, а после, вероятно, и этого не будет. Не знаю, отчего я сегодня плохо настроена, впрочем, вовсе не сегодня, а все последнее время. Не сержусь, не злюсь, нет, а грустно мне до слез… Просто я всё нездорова, и это влияет на меня в виде всевозможных предчувствий и опасений. Папа в среду собирается в Батум; хотя бы он там выспался хорошенько и отдохнул, чего ему никак не удаётся сделать здесь. Ниночка совсем поправилась, но не хочет уезжать, вероятно, будет заготовлять себе приданое. Габо уезжает в Телав. А сюда едет Бальмонт¹⁶⁶. Кира уверяет, что он пьёт, т. е. Бальмонт, не хуже Ле-Дантю. О выставке «№ 4» не пишут ничего хорошего, а о Кирилле – нигде ни слова¹⁶⁷

. Кира просит тебе написать: «Поклон от болвана дураку». Ниночка шлёт привет. Ужасно жаль, что куличи я смогу тебе послать только в среду, т<ак> ч<то> у тебя не будет пасочек на первый день, но дома не было нужного для создания их, а завтра я их начинаю! Сейчас приезжал Варден¹⁶⁸, приходил Зига, Варя¹⁶⁹… Никак не могу докончить письмо. Милый мальчик, будь здоров, дорогой мой, и не очень волнуйся по поводу экзаменов. Теперь ты вполне здоров, был, по кр<айней> мере, так что нервничать, конечно, не будешь, а если что и случится неблагополучное, так и пусть, но, во всяком случае, пожалуйста, тысячу раз пожалуйста, немедленно телеграф<ируй> после экзамена, какова бы ни была отметка, теперь я буду волноваться за тебя. Целую тебя, милый, хороший сыночек, ох, как бы хотела тебя видеть сейчас! Что мне так грустно, скучно? Здоров ли ты?

Целую крепко

В. 3<даневи>ч

Лекция не состоялась?¹⁷⁰

Переписка с родственниками, друзьями и знакомыми

1

И.М. Зданевич – М.В. Ле-Дантю¹⁷¹

<Отправлено (по штемпелю): Боржом 25. 7.12 Получено (по штемпелю): Сурам 26. 7.12 На обороте: «Сурам Главная, 14. Мэтру Фаб<б>ри.

Будьте любезны передать Мэтру Ле-Дантю>>