G.O.G.R. (СИ)

Коля был в бегах, он был затравлен, словно зверь. Единственное, чего он желал — это оторваться от погони. Не помня себя, гонимый инстинктом, он повернулся, наугад выпалил из ружья и стремглав ринулся наутёк. Выстрел Коли был неуклюж: он ни в кого не попал, а только пробил джипу колесо.

— За ним! Догнать его! — эти слова слышал Николай за своей многострадальной спиной и убегал всё дальше и дальше, не разбирая дороги, не зная, куда бежит.

Ещё шаг, ещё, ещё — Николай ступил на пук травы, и вдруг — земля ушла у него из-под ног, и он покатился куда-то вниз, сминая своим телом жёсткую растительность, которая обычно, растёт у воды. ПЛЮХ! — он свалился в холодную воду, ушёл на самое дно. Вода хлынула в нос, в рот, в уши… Всё, он утонул. Нет, Коля борется за жизнь. Сделав усилие, он вытолкнул себя на поверхность, выплюнул воду, схватил ртом порцию воздуха.

Он упал в какую-то речку. Речка была бурная, с шумом с грохотом, с брызгами несла она свою воду, разбивая её о торчащие со дна острые камни. Коля чудом избежал смертельного удара, он старался держать голову над водой, которая качала его, подбрасывала и уносила за собой в неизвестность…

Коля очнулся, лёжа животом на тёплом, твёрдом и мокром камне. Он лежал у воды — ленивой, спокойной воды, а перед его носом бурлил водопад. Одна Колина нога свесилась с камня и покачивалась на мягких волнах. Рот забился песком, Николай сел и начал плеваться. Отплевавшись, он огляделся, вспомнил, что произошло с ним накануне, и ужаснулся, подумав, что упал с этого ненизенького, клокочущего водопада. Солнце клонилось к закату и уже зацепило нижним краем верхушки сизых елей. Из травы выглядывали жёлтые и розовые мелкие цветочки, над головой порхали береговушки. И снова — ни единой человеческой души и жмущий, сводящий мозг и кишки голод. Скоро наступит ночь — а это самое ужасное — ночь в лесу. Могут прийти хищные звери, а ружьё браконьера Коля потерял. Развести костёр он тоже не может: у него нет ни зажигалки, ни спичек, ни даже обычного стекла от разбитой бутылки, которым можно было бы поймать остатки солнца. Пора бы уже сесть, запрятать голову в коленки и подчиниться всепожирающей депрессии. Но Николай Светленко не из тех, кто пропадает ни за грош. Он огляделся, выбрал наугад направление и пошёл.

Солнце уже наполовину скрылось за вековыми деревьями, воздух наполнялся ночной прохладой, птичий гомон смолкал, дневные цветы закрывали лепестки. С востока тянул лёгкий ветерок, а мокрого и голодного Колю прохватывало до костей, словно бы арктическим зусманом. Возможно, он простудился во всех своих «плаваньях» и теперь заболеет сначала — насморком, а потом — пневмонией…

Шагая, Николай снова углубился в зелёную массу деревьев. Нужно найти себе дерево — повыше и поудобнее, чтобы забраться на него и переждать эту страшную ночь. Николай присматривался к ближайшим деревьям: так, это не подойдёт, на него не залезешь, это — тонкое, это — сухое… Забраковывая дерево за деревом, Коля не заметил, как солнышко изящно опустилось за горизонт, погрузив всё вокруг в ночную тьму. Лес сразу же сделался страшным, диким, враждебным. Где-то вдали послышался голодный волчий вой. Будь Коля волком — он бы завыл точно так же. Но он не волк, а человек — потенциальная добыча для волка. Поэтому он съёжился и прижался спиною к влажному стволу трухлявого, безлистого дерева. Он выглянул из-за него украдкой, чтобы посмотреть, нету ли вокруг диких хищных зверей. Нет, зверей не было — только большой филин мягко сорвался с ветки и полетел над землёй, выискивая мышь, или зайца. А вот во-он там, вдалеке — нет, Коле это не показалось, это правда! Там, вдалеке забрезжил неяркий, приглушённый листвою свет, вроде как светится окошко в жилище человека!

— Ауууууууууууууу! — взвыл волк — близко, казалось перед самым носом.

— У-ух! У-ух! — ответил ему филин, как бы, вторя: «Хочу есть!».

Ладно, пускай едят, кого хотят, но только не Колю. Коля нашёл спасение, и теперь он, спотыкаясь, падая и поднимаясь, бежит туда, к свету.

Впереди показался забор, сделанный из добротных досок, за которым высилась одноэтажная рубленая изба. Николай подошёл к запертой металлической калитке и постучал в неё. Постучал громко, надеясь, что там, за окном, где горит сейчас дрожащий неэлектрический свет, его услышат, пожалеют и впустят. Разбуженные стуком и присутствием чужака, вскочили на толстые лапы две огромные собаки и залились басистым грозным лаем. Колин стук услышали: вскоре изба распахнула дверь, и на высоком крыльце показалась фигура человека с ружьём в руке.

— Кто там? — осведомился настороженный голос немолодого человека.

— Помогите мне! — начал проситься Коля, прижавшись к калитке, потому что усталые ноги отказывались его держать. — Я заблудился… не ел… не спал… тут волк…

Хозяина избы, видимо, взбудоражила эта вдохновенная мольба о помощи. Он покачал головой, занёс ружьё в сени, а потом — выбежал во двор и побежал отворять калитку.

— Цыц, Мухтар! Молчи Полкан! — крикнул он на ходу собакам, и те, заскулив, улеглись около своих будок.