Гайдзин. Том 1

Макфей тихо прикрыл дверь и прошел дальше по коридору. Его апартаменты были чистыми, мужскими и удобными. Три комнаты: гостиная, спальня, еще одна спальня – все с каминами, и ванная. На буфете их ждала нарезанная ветчина, свежий хлеб и ее любимое лакомство – свежеиспеченный яблочный пирог, яблоки были привезены из Шанхая. Саке в чаше с горячей водой и виски «Лок Лей» из собственного винокуренного завода Струанов, которое она обожала.

Едва лишь Джейми закрыл дверь на задвижку, как Неми приподнялась на цыпочки и жадно поцеловала его.

– Нет видеть сесть день, снача'ра кровать, потом мыца! – сказала она, изменяя обычный порядок. Его сердце забилось быстрее, хотя он никуда не торопился.

Она взяла его за руку, отвела в спальню и несильно толкнула на кровать, потом опустилась на колени, чтобы снять с него сапоги, и начала раздевать его, щебеча без умолку на своем едва понятном пиджине, рассказывая ему, что Ёсивара вся охвачена бурной деятельностью, Плывущий Мир процветает, не стоит беспокоиться о Сидзуке, она дорогая, но самая лучшая, и что это еще за слухи ходят всюду о войне и, пожалуйста, нам не нужна война, только бизнес, и у меня появилось новое кимоно со счастливыми рыбами карп по всей ткани, которое, ну, немножко дорогое, «но итибан, Дзами-сан, вы понравица очень. Кровать!»

Он послушно забрался под полог. Ночь была изумительной, не жаркой и не прохладной. Она развязала оби, кимоно соскользнуло на пол, вслед за ним нижнее кимоно и то, что было под ним. Совершенно нагая, без всякого чувства вины или стыда за свою наготу, как все мусуме, – одна из многих характеристик, отличавших их, и одна из тех, которые Макфей и все остальные гайдзины находили столь поразительными и достойными зависти, – Неми вынула заколки из волос, тряхнула головой, и они упали черной волной, доставая ей до талии. Потом она торжественно прошла в ванную для первого восторга этого вечера.

Она села на унитаз, дотянулась до цепочки сливного бачка и потянула. Вода с ревом устремилась в фарфоровую чашу и, как всегда, она радостно захлопала в ладоши.

Увидев это сооружение в первый раз, девушка не поверила своим глазам.

«Куда вода уходить?» – спросила она, подозрительно прищурившись. Джейми объяснял и рисовал ей картинки, но она все равно не верила ему, пока он не показал ей все трубы и не отвел ее в сад, где она увидела круглый люк отстойного резервуара – все трубы, баки для воды, котлы, унитазы, раковины, сливы и три ванны были привезены из Англии, Гонконга и Шанхая, где уже начиналось производство многих вещей для огромных рынков Индии и Азии.

Она стала умолять его позволить ей показать это своим подругам. Он с гордостью согласился, потому что это был первый опыт такого рода во всей Японии, к неудовольствию сэра Уильяма и ярости Норберта Грейфорта; по этому образцу теперь были изготовлены около дюжины работающих и неработающих копий, хотя лишь некоторые из них имели и горячую, и холодную воду: все только самое лучшее и современное, другими словами, британское, для компании Струана.

Посему экскурсии для немногих избранных по ознакомлению с ванной комнатой Дзами-сана стали самой вожделенной достопримечательностью в Иокогаме гайдзинов. Возбужденно тараторящие мусуме, похожие на стайку экзотических птиц, кланялись, с шумом втягивали в себя воздух, и дергали за цепочку под изумленное оханье и хлопанье в ладоши.

Неми вымыла руки. С довольным вздохом она скользнула к нему под покрывало.

Филип Тайрер лежал, совсем обессилев и почти засыпая. Фудзико некоторое время удобно лежала под ним, придавленная его весом, потом начала осторожно выбираться.

– Ийе, мацу. Нет, не двигайся… подожди,

 – забормотал он.

– Я просто хочу принести полотенце, Тайра-сан. Полотенце, вы понимаете?

– А, ах да. Понимаю, полотенце. Ты оставайся, я принесу…

– О нет, я бы потеряла лицо, это моя обязанность. Отпустите меня, пожалуйста… нет-нет, не будьте упрямым или непослушным.

Она коротко хохотнула, когда он прильнул к ней и замер, не отпуская, но она была опытна и хорошо знала свое ремесло и просто ждала. Теперь в маленькой комнатке было тихо. Ночь снаружи была ясной. Ветер шелестел ветвями деревьев и кустарника. От раздвижных окон тянуло прохладой, пока еще не зябкой и приятной. Танцующий огонек масляной лампы.

Через мгновение она выскользнула из-под него, не нарушив его покоя, и прошла в маленькую ванную с высокой, до краев наполненной горячей водой деревянной ванной, которая стояла на деревянной решетке, куда стекала вода, когда вынимали затычку. Душистое мыло, ночная ваза, свежие полотенца. Она быстро воспользовалась сначала влажным полотенцем, потом сухим.