Гайдзин. Том 1

– Я решила прибыть сюда безотлагательно, потому что до меня дошли тревожные слухи и мне нужно было убедить себя и ваших военачальников, что вы в добром здравии, – слухи о том, что вы в опасности, что Андзё настраивает Совет против вас что покушение сиси на него и убийство Утани являются частью нового большого подъема движения сонно-дзёи, что грядет война, как внутренняя, так и внешняя, и что Андзё и далее продолжает предавать вас и весь сёгунат. Он не должен был отпускать сёгуна и его жену из императорской семьи на поклонение в Киото.

– Все это правда или отчасти правда, – ответил он с тем же спокойствием, и ее лицо потемнело. – Дурные вести разлетаются, как на крыльях ястреба, Хосаки, neh? Все еще больше осложняется из-за гайдзинов. – Он рассказал ей о своей встрече с чужеземцами и о Мисамото, своем шпионе, потом более подробно об интригах внутри замка, но не о своем подозрении, что Койко связана с сиси: Хосаки никогда не поймет, как Койко возбуждает меня и насколько это осознание опасности усиливает мои чувства и ощущения, делает ее гораздо более волнующей для меня, подумал он. Моя жена лишь посоветует немедленно удалить Койко, провести дознание и наказать ее и не оставит меня в покое, пока это не будет исполнено. Он закончил тем, что рассказал ей о вражеском флоте, стоящем у порога, письме сэра Уильяма и его угрозе и о сегодняшнем заседании Совета.

– Зукумура? Старейшина? Этот дряхлый тупица? Разве один из его сыновей не женат на племяннице Андзё? Конечно же, старый Тояма не стал голосовать за него?

– Он просто пожал плечами и сказал: «Он или кто другой, не имеет значения, у нас скоро будет война. Назначайте кого хотите».

– Значит, в лучшем случае голоса разделятся три к двум против вас.

– Да. Теперь Андзё не обуздать. Он может делать все, что пожелает: расширить голосованием свою власть, стать тайро

 – любую глупость, какая придет ему в голову, вроде этого идиотского переезда Нобусады в Киото. Ёси почувствовал, как у него опять что-то сжалось в груди, мешая дышать, но он взял себя в руки, радуясь возможности поговорить откровенно – насколько откровенно он вообще мог говорить с кем-то – и доверяя ей больше, чем кому бы то ни было.

– Варвары оказались такими, какими вы их представляли себе, господин? – спросила она. Все в них поражало ее: «знай своего врага, как знаешь себя самого…». Книга Сюнь-цзы была одним из первых учебников для Хосаки, ее четырех сестер и трех братьев, наряду с занятиями воинскими искусствами, каллиграфией и чайной церемонией. Ее и сестер их мать и тетушки сосредоточенно обучали также управлению землей и деньгами, передавая им практические навыки обращения с мужчинами всех сословий, что имело первоочередное значение для их будущего. Она так и не преуспела в воинских искусствах, хотя достаточно умело обращалась с ножом и боевым веером.

Ёси рассказал ей все, что смог вспомнить, не забыв и того, что Мисамото поведал ему о гайдзинах, живущих в той части Америк, которая звалась Калифорнией – иногда ее еще называли Страной Золотой Горы. Ее глаза сузились, но он этого не заметил.

Когда он закончил свой рассказ, у нее еще оставалась тысяча вопросов, но она оставила их на потом, не желая утомлять его.

– Вы помогаете мне так наглядно все представить, Ёси-тян, вы удивительно наблюдательны. Какое вы приняли решение?

– Никакого пока… Как жаль, что отца больше нет в живых, мне не хватает его совета – и совета матери.

– Да, – сказала она, радуясь про себя, что его родители умерли: отец – два года назад, главным образом от старости, подстегнутой строгим заточением, на которое обрек его Ии, – ему было пятьдесят пять лет, мать – в прошлом году во время эпидемии оспы. Оба они сделали ее жизнь несчастной, при этом прочно удерживая Ёси в тенетах родительской любви; отец, по ее мнению, не выполнял своего долга перед семьей, принимая большей частью неразумные решения, а мать всегда оставалась для нее самой раздражительной, придирчивой, капризной свекровью из всех, каких она знала, и относилась к ней хуже, чем жены трех его братьев.

Единственная умная вещь, которую они сделали в своей жизни, заключалась в том, что они согласились на предложение моего отца выдать меня замуж за Торанагу Ёси. За это я им благодарна. Теперь я управляю Зубом Дракона и всеми нашими землями, которые перейдут к моим сыновьям сильными, нераздробленными, достойными сёгуна Торанаги, правителя страны.

– Да, – повторила она. – Так жаль, что их больше нет. Я поклоняюсь их алтарю каждый день и молю о том, чтобы оказаться достойной их доверия.

Он вздохнул. После смерти матери он ощущал вокруг себя пустоту более глубокую, чем после смерти отца, которым он восхищался, но которого при этом боялся. Всякий раз, когда перед ним возникала проблема или он был напуган, он знал, что может пойти к ней и она утешит, направит его, даст ему новые силы.

– Карма, что мама умерла такой молодой, – печально произнес он.