Гайдзин. Том 2

– Все это очень странно, Уильям, – заметил ему Сэратар сегодня утром. – Тела, точнее сказать скелеты, лежали так, словно они умерли еще до начала пожара. Никаких признаков того, что они пытались спастись, ни у нее, ни у него. Просто лежат бок о бок, сомкнув руки. Я совершенно сбит с толку, потому что, несмотря на все его недостатки, Андре умел находить выход из любых передряг, а при пожаре человек инстинктивно пытается выскочить наружу, а не просто лежит без движения, этого никто не вынесет, просто невозможно.

– Тогда каков ваш ответ?

– Даже не знаю. Они могли договориться вместе лишить себя жизни и осуществили это намерение до начала пожара. Яд, ничего другого в голову не приходит. Это правда, что в последнее время его болезненная угрюмость граничила с безумием, и ему отчаянно нужны были деньги, чтобы расплатиться за нее. Но если отбросить это, Андре – самоубийца? Вы верите в такое?

Нет, только не Андре, подумал сэр Уильям, вновь забеспокоившись. Был отравлен он один или они оба? Теперь появился мотив для убийства. Господи Всеблагой и Милосердный, неужели это возможно? Да, возможно, но тогда – кто?

Устало, в большой тревоге, он закрыл глаза. Чем упорнее он старался найти ответ на этот вопрос, тем дальше уплывали его мысли. Дверь неслышно отворилась. В комнату вошел его номер один бой, открыл рот, чтобы поздороваться, но, увидев бледность и годы, проступившие на лице хозяина, нахмурился, решил, что он спит, поэтому налил в бокал виски и поставил на столик рядом с ним. Его глаза пробежали по письму Андре, лежавшему поверх других бумаг, потом так же бесшумно он вышел.

Через несколько минут раздался стук в дверь. Сэр Уильям, вздрогнув, пробудился, в двери показалась голова Бэбкотта.

– У вас есть минута времени?

– О, хеллоу, Джордж, конечно. – Сэр Уильям убрал исписанные листы в папку, мрачно ощущая на себе ту притягательную силу, которую они, казалось, излучали. – Присаживайтесь, наливайте выпить, что там нового?

– Ничего. – Бэбкотт еще никогда так не уставал. – Я ненадолго, просто заглянул сказать, что пойду прилягу на несколько часов. Счет пока такой: три человека из Пьяного Города, один бармен-австралиец и двое бродяг, документов никаких – в развалинах могут оказаться еще тела, но один Бог знает, когда их закончат расчищать. Никто как будто особо не переживает.

– Что насчет деревни и Ёсивары?

– Цифр от них мы никогда не получим. – Бэбкотт зевнул. – Похоже, они считают сведения такого рода государственной тайной. Не стану их осуждать, мы для них люди чужие. Я так полагаю, что жертв немного. То же самое и в нашей Ёсиваре, благодарение Богу. Вы слышали, что при каждой гостинице есть погреб на случай подобных бедствий?

– Чертовски разумно. Нам следует перенять эту идею.

– Жаль, что так получилось с Андре… – сказал Бэбкотт, и по телу сэра Уильяма вновь пробежала дрожь. – … нам жутко повезло, что больше никто из наших не попался в Ёсиваре. Как Филипу удалось выбраться оттуда живым, я до сих пор не понимаю. Уильям, он сильно потрясен потерей своей девушки, почему бы вам не дать ему отпуск на пару недель, пусть съездит в Гонконг или Шанхай?

– Работа будет для него лучшим лечением, и он нужен мне здесь.

– Возможно, вы правы. – Еще один зевок. – Господи, как я устал. Вы знаете, что Хоуг отплывает с сегодняшним пакетботом?

– Да, он говорил мне. По крайней мере, сказал, что поговорил с вами и что вам он не нужен. Видимо, Тесс приказала ему вернуться сразу, как только он будет знать… если окажется, что она не в положении.

– Да. Между нами, Уильям, он вдруг спешно засобирался назад в Индию, думает, что там его счастье. Надеюсь, он отыщет его, он великолепный врач, вот только болтает слишком много. – Нахмуренный лоб и подавленный зевок. – Он не рассказывал, что Тесс написала в своем письме?

– К Анжелике? Нет. Сказал, что она ему письмо не показывала. Трудно погонять этого быка, когда нельзя щелкать бичом над его головой, – сказал сэр Уильям, внимательно наблюдая за Бэбкоттом. – Днем заходил Небесный Наш, тоже ни словом не обмолвился об этом, сказал только, что Анжелика хотела, чтобы я удостоверил ее подпись на письме, которое она посылает Тесс.

Бэбкотт немного оживился.

– Хотелось бы мне знать, что в нем.

– Мое дело лишь засвидетельствовать подпись. По всем правилам мне не обязательно знать его содержание.

Бэбкотт вздохнул, снова зевнул.

– Мне так ужасно жаль ее, так хотелось бы ей помочь, я бы все что угодно сделал… такая славная девушка, и как несправедлива к ней судьба. К ней и Малкольму. Ну что же, я пойду. Рад, что она пока нас не покидает, она станет кому-то редкой женой. Через несколько часов увидимся.

– Выспитесь хорошенько, и спасибо вам, вы здорово поработали. Кстати, – остановил его сэр Уильям. Он не хотел, чтобы Бэбкотт уходил, и в то же время боялся, что если тот останется, его одолеет искушение показать ему письма Андре, спросить его совета. – Когда вы в следующий раз встречаетесь с Андзё?

– Через неделю или две, когда кончится лауданум, без него старику придется совсем туго.

– Так он безнадежен?