Галерея аферистов

После войны Жорж Вильденстейн по-прежнему встречался с Декуа, однако перестал вести с ним дела. Когда пыль улеглась, Вильденстейны могли хотя бы сообразить, что чем-то обязаны Декуа, ведь, если бы не он, их фирма могла понести крупные убытки, а то и вовсе прекратить свое существование. Однако благодаря Декуа в послевоенные годы она пребывала в недурном состоянии, и лишь незначительная часть их фондов, по сравнению, скажем, с фирмой Розенберга, попала в руки нацистов. Однако бизнес Вильденстейнов по-прежнему вызывал серьезные подозрения. В 1949 г. французский суд отклонил иск против них на том основании, что, хотя они действительно заключали во время войны сделки с врагом, нет никаких свидетельств, что они пошли на это добровольно. После войны Вильденстейны приняли близко к сердцу реституцию культурных ценностей и помогали вернуть законным владельцам утраченные предметы искусства. Так, они объединились с польским семейством Чарторыйских в надежде найти их восхитительного пропавшего Рафаэля. Кроме того, Вильденстейны заключили соглашение с немецким семейством Шарф, поддержав их в намерении потребовать вернуть коллекцию импрессионистической живописи, захваченную солдатами Красной армии в 1945 г. и с тех пор хранящуюся в Санкт-Петербургском Эрмитаже. Ни одно из этих начинаний пока не принесло плодов, однако они доказывают, что Вильденстейны стремятся по мере сил исправить зло, совершенное историей. В своей книге Даниэль Вильденстейн даже говорит, что им доводилось вести дела с дочерью Иоахима фон Риббентропа. Это была сделка с совестью, которая, однако, в конце концов принесла прибыль.

Архив Вильденстейнов – гигантское, чудесное хранилище информации. Начало ему положил Натан в XIX в.; по словам Даниэля, всякий раз, навещая коллекционера, он подробно описывал произведения искусства, которые видел в его доме. Эту практику неукоснительно и методично продолжил Жорж, от природы наделенный задатками ученого. Насколько возможно, описания предметов искусства сопровождались фотографиями. Кроме того, Вильденстейны собрали огромную библиотеку, пополняя ее примерно десятью тысячами томов в год. Жорж начал составлять каталоги-резоне. Они оказались очень недурными и были благожелательно встречены в искусствоведческом мире. С точки зрения Даниэля, арт-дилеры – лучшие эксперты, потому что поневоле вынуждены подтверждать свое мнение деньгами. Они не имеют права на ошибку. В своей наивысшей форме подобный «ученый торговец» есть недостижимый идеал.

Со временем архив Вильденстейнов, или, как его с недавних пор принято именовать, Институт Вильденстейнов, приобрел архивы многих других известных экспертов и торговцев, включая архивы Дюран-Рюэля и Франсуа Дольта, крупного специалиста по творчеству Ренуара и Сислея. Сегодня институт, функционирующий отдельно от коммерческого предприятия, но, как и он, под эгидой Вильденстейнов, считается признанным экспертом по живописи многих знаменитых художников, в том числе Гогена, Моне, Ренуара и Мане. Он недурно себя зарекомендовал. Постоянно приходится остерегаться, как бы не произошла случайная утечка информации из института в фирму или наоборот. Даниэль Вильденстейн не только руководит бизнесом, но и дает экспертные заключения по поводу картин, выступая, например, ведущим специалистом по творчеству Моне. По-видимому, в китайской стене, разделявшей институт и коммерческое предприятие, обнаружилась дверь, ключ от которой хранится у него одного. «Я эксперт по творчеству Моне, Гогена и Мане, и как специалисту мне нет равных», – пояснил он. Закрадывались ли у него когда-либо сомнения по поводу подлинности картин, на которые он выдавал сертификаты? «Как правило, я уверен на сто процентов. Если я уверен на девяносто пять процентов, то говорю „да“, но предупреждаю, что могу ошибаться. Если я уверен на девяносто процентов, то говорю „нет“». Это градуирование сомнения и уверенности само по себе весьма любопытно, особенно в глазах владельцев картин, получивших, скажем, девяносто один или восемьдесят девять процентов. Однако нельзя забывать, что художественная экспертиза сама по себе искусство, а не наука.

«Пьета» Микеланджело: даже Даниэль Вильденстейн не решился ее продавать