Галерея аферистов

И все-таки нельзя отрицать, что в 1870-1880-е гг. Дюран-Рюэль тратил все больше денег (иногда даже занимая чужие), чтобы помочь и импрессионистам. Он делал все, чтобы поддержать боевой дух своих подопечных. «Посылаю Вам тысячу пятьсот франков, о которых Вы просили», – писал он Моне в сентябре 1882 г. и продолжал:

«Желаю Вам преодолеть бесчисленные трудности, с которыми Вы сталкиваетесь на каждом шагу… Я мог бы понять Ваше уныние, если бы Вы до сих пор писали скверные картины под градом неудач. Напротив, Вы никогда еще не стояли на столь верном пути и не испытывали столь долго вдохновение. Возвращайтесь, как только сможете, и тогда обдумаете – если хотите, мы вместе обдумаем, – что Вам делать дальше. Есть страны, где небеса нежнее и сладостнее. Я часто предлагал Вам перебраться в Венецию. Будьте уверены, Вы ближе к успеху, чем Вам кажется. Сейчас нельзя опускать руки».

В октябре 1884 г. он обращается к Писсарро: «Напишите мне несколько красивых пейзажей, вроде того, что Вы так дешево продали Эйману. Тот был очень хорош, жаль, что я его не купил. Ищите приятные виды, это главный ключ к успеху. Оставьте пока фигуры или используйте их всего-навсего как стаффаж, – мне кажется, пейзажи сегодня продаются лучше всего». Кроме того, он дает Моне рекомендации по поводу пейзажей, надеясь сообщить им большую коммерческую привлекательность, и эти советы смущают живописца. В одном из писем в ноябре 1884 г. Моне говорит:

«Вы сами советовали мне придать им как можно более завершенный облик, выписывая каждую деталь, и говорили, что именно в чрезмерной эскизности, незавершенности и кроется главная причина их неуспеха. Поэтому я совершенно измучился, не решаясь ни полностью отвергнуть мой прежний стиль, ни принять новый. Но что касается тщательной отделки, которую я бы предпочел назвать лоском и глянцем и которой столь жаждет публика, – на это я никогда не соглашусь. Доработаю несколько холстов и сам принесу их Вам.»

Так некоторое время продолжались препирательства между живописцем, отстаивающим свое творческое видение, и маршалом, всячески ободряющим его, но принимающим в расчет и перспективы продаж.

По мере того как в 1880-1890-е гг. его художники добивались все большего успеха, Дюран-Рюэля все чаще беспокоил вопрос, сохранят ли они ему верность как своему единственному посреднику. Периодически Моне и другие ставили его власть под сомнение и даже начинали вести дела с другими маршанами, например с Жоржем Пети или с Тео Ван Гогом, представлявшими фирму Буссо и Валадона. Дюран-Рюэлю это совершенно не понравилось. В переписке 1892 г. с явно что-то подозревающим Писсарро он посвятил живописца в финансовые тонкости своего ремесла. Существуют две вещи, от которых торговцы должны всячески оберегать своих клиентов. Если клиент этот –покупатель, от него во что бы то ни стало надо утаить цену издержек производства, которые берет на себя торговец. Ни к чему расстраивать его без крайней необходимости. А если клиент этот – продавец и тем более если он автор продаваемой работы, как, например, Писсарро, от него во что бы то ни стало надо утаить продажную цену, по которой торговец будет потом предлагать ее другим и знание которой может причинить ему ненужную боль. Разумеется, по временам эта система дает сбои, информация о ценах достигает ушей тех, кому она не предназначалась, и тогда от торговца требуется невероятная ловкость, чтобы спасти положение. Торговцу надлежит с помощью неопровержимых аргументов доказать художнику, продающему картины, почему он ни при каких обстоятельствах не должен соблазняться на более высокие цены торговцев-конкурентов. Убедить в чем-то подобном нелегко, но Дюран-Рюэль храбро берется за дело, отчитывая Писсарро с не меньшим вкусом, чем Гамбар-Россетти.

Двадцать третьего ноября 1892 г. Дюран-Рюэль пишет Писсарро:

«Если Вы случайно станете продавать картины непосредственно кому-то, кто не захочет подвергать себя испытанию и обращаться к ужасному маршану вроде меня, требуйте втрое больше того, что просите у меня. Только так я смогу продать Ваши работы за достойную цену, и оба мы сможем разбогатеть, а я – платить Вам все больше и больше, при условии, что добьюсь успеха».

Четыре дня спустя Писсарро отвечает: «Я решил назначить цены, какие Вы советуете, и попросить у коллекционера втрое больше, чем у Вас. Однако не могу обещать, что буду продавать картины только Вам: это было бы неудобно нам обоим».

Что возьмешь с художников! На следующий день Дюран-Рюэль терпеливо разъясняет: