Ганзейцы. Савонарола

Клара слышала из соседней комнаты большую часть разговора и с трудом могла сдержать себя. Ещё в тот момент, когда Савонарола заявил о своём первом условии, она должна была употребить невероятные усилия, чтобы остаться на месте, и кусала себе губы до крови, чтобы подавить вспышку гнева. Вслед за тем она узнала, в чём заключалось второе условие, и взялась за ручку двери с намерением поддержать больного в его сопротивлении. Решительный тон, с каким говорил Лоренцо, успокоил её, она не сомневалась, что заносчивый монах не достигнет своей цели.

Едва удалился Савонарола, как она поспешно вошла в комнату больного с намерением благодарить Лоренцо за его твёрдость и сказать ему в утешение, что Савонарола при своём сумасбродстве не может считаться истинным представителем Бога на земле. Но слова замерли на её устах, потому что, взглянув на больного, она с беспокойством заметила, что глубокое нравственное потрясение окончательно истощило его силы. Не теряя ни одной минуты, она позвала учёного врача, который тотчас же явился, чтобы оказать возможную медицинскую помощь. Клара не сочла нужным сообщать ему какие-либо подробности о свидании её мужа с Настоятелем монастыря Сан-Марко, так как знала заранее, что Пико де Мирандола не будет на стороне Лоренцо.

В то время как Джироламо Савонарола возвращался в свой монастырь, учёный врач должен был убедиться в полной бесполезности всяких медицинских средств. Тем не менее он решился ещё раз применить своё искусство и приготовил для больного подкрепляющее лекарство в надежде поддержать угасающую жизнь; но всё было напрасно. Лоренцо Медичи умер на его руках после непродолжительной агонии.

Клара сохранила присутствие духа, несмотря на постигшую её тяжёлую потерю. Она подробно передала своему старшему сыну Пьетро разговор Лоренцо с Савонаролой и взяла с него слово, что он поставит задачей своей жизни идти по тому же пути, как его отец, и будет больше всего заботиться о возвеличивании дома Медичи. Со своей стороны Пьетро торжественно обещал у трупа своего отца исполнить этот священный завет и не отступить ни перед чем для достижения цели.

Пышность погребальных церемоний соответствовала высокому положению, которое Лоренцо занимал во Флоренции, и служила очевидным доказательством, что фамилия Медичи не придаёт никакого значения тому обстоятельству, что он умер без причастия. У Савонаролы было немало ожесточённых противников, готовых напутствовать покойника в могилу и дать отпущение грехов, в котором настоятель Сан-Марко отказал умирающему. Таким образом произнесено было немало молитв за упокой души Лоренцо и отслужен не один Requiem, на которые толпами стекались жители Флоренции. Вскоре над его могилой поставлен был великолепный памятник, исполненный мастерской рукой Верроккьо, который доказал флорентийцам, что дом Медичи по внешнему блеску может по-прежнему затмить все другие знатные фамилии их города.

ГЛАВА IX

Свадьба Лодовико Моро

Почти одновременно с Лоренцо Медичи умер папа Иннокентий VIII, смерть которого послужила поводом к недостойным интригам во время избрания преемника святого престола. Решение зависело от средств, какими могли располагать претенденты для подкупа кардиналов; переговоры велись открыто и с замечательным бесстыдством. Само собой разумеется, что все фамилии, имевшие какое-либо отношение к Риму, находились в лихорадочном волнении и ожидали с беспокойством и страхом избрания нового папы. Не удивительно, что и семья Медичи отчасти забыла своё горе по смерти Лоренцо и следила с напряжённым вниманием за собранием конклава в Риме, от которого зависело решение занимавшего всех вопроса. Помимо того что муж Маддалены мог иметь некоторые опасения относительно незаконно приобретённого имущества, которым он был обязан покойному папе, вопрос об избрании нового близко касался будущности молодого кардинала Джованни Медичи.

Победа осталась за испанским кардиналом Родриго Борджиа, который по колоссальному богатству превосходил всех своих противников. Он вступил на престол св. Петра под именем папы Александра VI.

Этот выбор вполне удовлетворил Клару Медичи, потому что возвышение Родриго Борджиа имело особенно важное значение для фамилии Орсини и открывало новые пути для её честолюбия. Сам факт, что такая знатная фамилия, как Орсини, с таким великим прошлым, основывала свои надежды на преступной связи женщины из их дома с кардиналом, вступившим на папский престол, служит очевидным доказательством безграничной власти тогдашнего папства.

Фамилия Борджиа кроме богатств славилась своей знатностью. К их роду принадлежал папа Каликст III, при котором эта испанская фамилия водворилась в Риме к неудовольствию древних римских домов Колонна и Орсини. Родриго на двадцать пятом году своей жизни был возведён в сан кардинала, и когда вслед за тем умер его брат, также занимавший видную должность и обладавший огромными богатствами, то он наследовал всё его имущество и сделался благодаря этому одним из самых влиятельных кардиналов.