Гарри и Меган. Выбирая свободу

«До приезда в Афганистан я думал „ну, Гарри будет в „Кэмп Бэстион“, в 30 футах под землей, вдали от опасности“, – говорил фотограф. – Я заблуждался. Он подвергался реальной опасности в течение длительного времени, но воспринимал это как должное. Когда ты представляешь себе принца, внука королевы, то видишь его за легкой офисной работой. Но он выбрал для себя кое-что посложнее, отправившись на передовую».

Героизм принца снискал одобрение публики и сослуживцев, однако война не прошла для него бесследно. Когда Гарри, отслужив, вернулся домой, то периоды тревожности сменялись у него вспышками гнева. «Я стал боксировать, ведь считается, что бокс может помочь как хороший способ избавиться от агрессии, – рассказывал он. – И это буквально спасло меня, поскольку я постоянно был готов нанести удар, и возможность бить противника, у которого надеты тренировочные „лапы“, была очень кстати».

Когда Гарри, отслужив, вернулся домой, то периоды тревожности сменялись у него вспышками гнева.

Однако бокса оказалось недостаточно для разрешения бушевавшего в его душе конфликта. Гарри был, по его собственным словам, «очень близок к полному срыву во многих ситуациях, когда горе, ложь и непонимание обступали со всех сторон».

Фронтовой опыт являлся лишь одной из причин такого эмоционального состояния, проблема заключалась не только в нем. И хуже всего было то, что Гарри сам не понимал, что происходит. «Мне не удавалось разобраться в себе, – говорил он. – Я просто не знал, что со мной не так».

Если кто-то в тот момент и испытывал похожие душевные терзания, так это Уильям. Братья были связаны не только кровными узами и королевскими титулами, но и невероятной трагедией, в результате которой они в юном возрасте потеряли мать, причем случилось это на глазах у всего мира. «С каждым годом мы все более сближались, – рассказывал Гарри репортерам в 2005 году. – Мы сплотились после того, как не стало нашей матери. Брат был единственным человеком на земле, которому я мог рассказать обо всем. Мы понимали друг друга и проявляли взаимную заботу».

Братская поддержка принимала различные формы: от совместной аренды коттеджа во время учебы в летной школе в Шропшире в 2009 году на одной и той же специальности – пилота вертолета – до учреждения в том же году Королевского фонда – многопрофильной организации, под эгидой которой велась вся их благотворительная деятельность. Даже когда Уильям завел семью, братья находили время для совместного досуга. Согласно источнику, они нередко выбирались, чтобы вместе перекусить и выпить в заведение под названием Mari Vanna, расположенное примерно в миле от дворца. Русский ресторан, пользовавшийся популярностью у богатейших олигархов, гарантировал посетителям полную приватность. По словам офицера охраны, «ярмарка тщеславия разворачивалась через дорогу, в Mr. Chow». А внутри излюбленного братьями ресторана – с его вычурными хрустальными люстрами, матрешками и огромными книжными шкафами, забитыми антикварными фолиантами, – молодые люди могли рассчитывать на редкое для них уединение. Как-то ночью в начале 2016 года они оба, по свидетельству инсайдера, «изрядно набрались». Все бы ничего, если бы Гарри не вышел на улицу покурить. «Он не удержался на ногах и свалился в небольшой куст. Кто-то попытался снять его на телефон, но один из охранников буквально бросился на этого человека, чтобы помешать сделать фото. А Гарри как ни в чем не бывало вернулся к Уильяму, и они продолжили выпивать».

Каждый из принцев по-настоящему желал другому счастья. Именно поэтому в 2015 году Уильям, обеспокоенный душевным состоянием брата, вступил с ним в настоящее противостояние. Как впоследствии признавался Гарри в интервью журналистке и своему другу Бриони Гордон, которая тоже страдала обсессивно-компульсивным расстройством, брат заявил ему: «Тебе действительно нужно с этим разобраться. Думать, что с тобой все в порядке, это ненормально».

Эти слова повлияли на Гарри, заставив его встать на трудный путь подлинной переоценки ценностей, включавший в себя терапию, – не так уж мало для представителя Дома Виндзоров.

В присущей ему открытой и честной манере Гарри поведал о том, насколько подавляли его условия общественной жизни до того, как он смог разобраться с собственной болью. Два года, по словам принца, он пребывал в состоянии «полного хаоса».