Гарри Поттер и Дары Смерти

— Это снитч, который я поймал на моем первом матче — помните?

Гермиона выглядела растерянной. Рон, напротив, задохнулся и только пальцем тыкал то в Гарри, то в снитч, пока не обрел голос:

— Ты же его чуть не проглотил!

— Точно! — сказал Гарри, и, чувствуя, как отчаянно бьется сердце, прижался губами к снитчу.

Снитч не открылся. Стало горько от разочарования, он опустил золотой шарик… но тут Гермиона закричала:

— Надпись! На нем надпись, смотрите скорее!

От неожиданности и волнения Гарри чуть не выронил снитч. Гермиона была совершенно права: на золотой поверхности, где мгновение назад еще ничего не было, проступили буквы, сложившиеся в четыре слова, и Гарри узнал легкий, наклонный почерк Дамблдора.

«Откроюсь я в конце»

Гарри едва успел прочитать — буквы исчезли.

— «Откроюсь я в конце»…

Что это должно значить?

Гермиона и Рон с одинаковым непониманием на лицах покачали головами.

Откроюсь я в конце… Откроюсь я в конце … Но сколько бы они ни повторяли эти слова, с разной интонацией, извлечь из них смысл им не удалось.

— А меч? — наконец сказал Рон, когда они все-таки отказались от попыток проникнуть в смысл надписи на снитче. — Почему он хотел, чтобы меч был у Гарри?

— И почему он не мог просто сказать мне? — негромко заметил Гарри. — Меч был там, все время был в его кабинете на стене, всегда, когда мы разговаривали в прошлом году! Если он хотел, чтобы меч был у меня, почему он мне просто не отдал его?

У Гарри было чувство, словно он сидит на экзамене и пялится в билет, который ему следовало бы знать, но голова соображает вяло и воспринимать что-либо отказывается. Было в тех долгих разговорах с Дамблдором что-то такое, что он упустил? Должен он знать, к чему все это? Дамблдор ожидал, что Гарри поймет?

— А эта книжка? — сказала Гермиона. — «Сказки Барда Бидла»… Я и не слышала о них никогда!

— Ты никогда не слышала о «Сказках Барда Бидла»?! — переспросил Рон с недоверием. — Ты это шутишь?

— Нет, — удивилась Гермиона. — Так ты что, знаешь про них?

— Ну конечно, знаю!

Гарри посмотрел на них с интересом. Беспрецедентно: чтобы Рон читал книгу, которую не читала Гермиона! Рон же был явно ошеломлен их удивлением.

— Ой, да ну вас! Все старые детские сказки, считается, пошли от Бидла, разве нет? «Фонтан Фортуны», «Волшебник и прыгающий горшок», «Бэббити-Рэббити, которая громко топает»…

— Извини, — хихикнув, сказала Гермиона. — Как ты сказал — последняя?..

— Да ты чего… — Рон в полном недоумении переводил глаза с Гермионы на Гарри. — Ты же не могла не слышать про Бэббити-Рэббити…

— Рон, ты прекрасно знаешь, что и Гарри, и меня воспитывали магглы. Нам не рассказывали этих историй, нам рассказывали про Белоснежку и Семь Гномов, про Золушку…

— Это еще что — болезнь какая-то? — спросил Рон.

— Так это детские сказки? — спросила Гермиона, снова склоняясь над рунами.

— Ну да… — неуверенно сказал Рон. — То есть… ну, слышишь все время… все говорят, что детские сказки восходят к Бидлу. Я не знаю, я же в оригинале не читал!

— Но странно — почему Дамблдор решил, что я должна их прочитать?..

Снизу донесся какой-то стук.

— Это, наверно, просто Чарли, как мама уснула, вышел волосы отрастить… — беспокойно предположил Рон.

— Ладно, все равно спать пора… — прошептала Гермиона. — Завтра проспать никак нельзя.

— Да уж… — согласился Рон. — Тройное убийство с особой жестокостью, совершенное матерью жениха, может немного расстроить свадьбу… Свет я погашу.

И как только Гермиона вышла из комнаты, он еще раз щелкнул делюминатором.[11]

Глава восьмая — Свадьба

В три часа пополудни Гарри, Рон, Фред и Джордж стояли у огромного белого шатра в саду, ожидая прибытия гостей на свадьбу. Гарри принял большую дозу оборотного зелья и теперь был неотличим от рыжего маггловского мальчика из местной деревни Оттэри Сент-Кэтчпоул (Фред украл его волосы призывным заклинанием). План был таким: представить Гарри как «кузена Барни» и надеяться, что он останется незамеченным среди многочисленной родни Уизли.

У всех четверых были списки гостей, с помощью которых они могли проводить прибывших на их места. Толпа официантов в белых мантиях явилась часом раньше вместе с разодетыми в золотое оркестрантами. Все эти волшебники сейчас сидели неподалеку под деревьями. Гарри видел, как над ними клубился голубоватый дым из трубок.

Позади Гарри, внутри шатра, виднелись ряды хрупких золотых стульев, стоявших по обеим сторонам длинного пурпурного ковра. Стойки шатра были оплетены белыми и золотистыми цветами. Фред и Джордж привязали огромную связку золотых воздушных шаров прямо над тем местом, где Билл и Флер вскоре должны были стать мужем и женой. Снаружи над травой и живой изгородью лениво кружили бабочки и пчелы. Гарри чувствовал себя неуютно. Мальчик-маггл, чей облик он принял, был полнее его, так что парадная мантия немного жала, да и жарковато в ней было в разгар дня.

— Когда я женюсь, — сказал Фред, дергая воротник своей мантии, — я не буду устраивать никакой торжественной чепухи. Вы все сможете прийти в чем хотите, а маму я до конца свадьбы продержу под парализующим заклятием.