Гарри Поттер и его наследие (СИ)

Это было замечательное досье на самого Альбуса. Буквально с рождения. От чертовой ищейки (кто бы это ни был, он потрудился на славу!) не укрылись ни первые поллюции Альбуса, ни страстный роман с Гриндевальдом, так печально окончившийся, ни подробности смерти сестры, ни роль Дамблдора-старшего в воспитании Томаса Риддла, ни его манипуляции с состоянием недавно почившего Поттера (суммы, пошедшие на финансирование Ордена со счета Избранного, были просто астрономическими), ни состояние здоровья Гарри, ни химический и магический анализ его крови, бывшей, фактически, набором различных зелий, ни перечень далеко не самых безобидных составов, содержащихся в крови профессора Снейпа, ни… ничего, в общем. Это была не просто бомба, подрывающая репутацию… это был приговор. Пожизненный срок в Азкабане. Опровергнуть ТАКОЕ было не под силу и самому дорогому адвокату на свете. Все результаты исследований были подтверждены документально, а уж его письма к Геллерту вообще говорили сами за себя. «Ради всеобщего блага», например. Это провал, крах, катастрофа. Смерть дела всей его жизни.

– Что вы хотите, мистер…

– О, вы можете по-прежнему звать меня Хар-Эрри, директор. Это мое настоящее имя. Фамилии у меня нет, наша раса недостаточно многочисленна для того, чтобы, помимо имен отцов, носить еще и фамилию. Так что безо всякого «мистер», пожалуйста. Хотите обращаться уважительно – зовите мессиром, как все остальные смертные, не входящие в мою свиту.

– Ме-мессир?

– Угу, – ухмыльнулся неизвестный и в пасти у него мелькнули клыки. – Догадались, не так ли? Всегда говорил Северусу, что вы немного умнее, чем кажетесь. Итак?

– Я, – голос великого волшебника позорно пустил петуха и старчески задрожал. – Демонов не существует, – убежденно заверил он собеседника, заставив того расхохотаться.

– Ой, не могу! – выдавил он, отсмеявшись. – Рога что ли показать, раз уж вам мало моих слов и демонстрации магического потенциала?

Дамблдор снял очки, обхватил голову руками и затих где-то минут на десять. Эрри его не торопил – шок у человека, пусть осмыслит, как попал. О кровожадности демонов ходят легенды, далеко не всегда необоснованные, а уж об их ревнивом отношении к партнерам – вообще говорить нечего. С учетом того, что Северуса травили долго и упорно, и не только Волдеморт (мир его праху), то удивляться нужно лишь одному: чего это он, Альбус, еще жив?

– Вы… мессир?

– Мда? – с готовностью отозвался Эрри.

– Северус…

– Мой партнер. Полная магическая совместимость.

– Лорд Малфой…

– Боюсь, что ифрит, который положил на него глаз, будет гораздо менее терпелив, чем я. Ифриты они, знаете ли, темпераментные. Сначала испепелят, а потом то, что останется, еще и проклянут. О душе подумать не успеете, как она окажется в Огненном Инферно.

Дамблдор снова помолчал. Не долго.

– Что я могу сделать для вас?

– Это я могу для вас сделать кое-что, – усмехнулся Эрри. – Не убить, не вырвать душу, обрекая ее на вечные муки, не сделать рабом, не… поверьте, фантазия у меня богатая. От вас я требую одного – сотрудничества. Вы посодействуете тому, чтобы наказания за несуществующие грехи избежал определенный круг лиц. Это первое. Второе. Вам придется послужить пресловутому «общему благу» самому. Не все же другим – как там говорят французы? – таскать из огня горячие каштаны. Для Вас. На роль Мазарини вы не тянете, уж простите, поэтому я намерен держать вас на посту председателя Визенгамота до тех пор, пока мне не надоест контролировать каждый ваш шаг. В том, что вы все равно будете делать все по-своему, я даже не сомневаюсь: вы привыкли сами плести паутину, а не барахтаться в ней.

– Для чего вам все это… мессир? – решился задать самый главный вопрос Дамблдор. – Какова ваша конечная цель?

– Ммм… видите ли, профессор, – охотно начал отвечать демон, – лет через пятьсот-шестьсот в ваш мир прорвется Инферно. Кто такие демоны, думаю, вам известно. Моя задача – подготовить этот мир, чтобы слияние прошло как можно безболезненней. Разработать свод законов о правах магических рас, о межрасовых браках, окончательно отделить магглов, практически выселить их на отдельный континент, установив непреодолимый барьер, чтобы жизнь простых людей ни в коей мере не зависела от магов и других магических существ. Как бы ни были близки по происхождению волшебники и магглы, это, все же, две разные расы.

– Какое вы имеете право вмешиваться в жизнь этого мира? – тихо, с угрозой спросил Дамблдор, явно не одобряя окончательное отделение магов от магглов.

– Если я этого не сделаю, то люди станут рабами, как только первый демон вышагнет из портала между нашими мирами. Ни я, ни Князь, ничего не сможем с этим сделать – право сильного всегда работает в нашу пользу при неподготовленной экспансии. Погибнут миллионы, прежде, чем удастся навести порядок. Вы этого хотите?

– Н-нет, – хрипло ответил Дамблдор. – Какого рода законодательство? Как можно будет запретить сильному порабощать слабого?