Гарри Поттер и философский камень

Он выскочил из-за стойки, подбежал к Гарри и со слезами на глазах схватил его руку.

— Добро пожаловать, мистер Поттер, добро пожаловать, с возвращением вас.

Гарри не знал, что сказать. Все глаза были устремлены на него. Старушка в углу попыталась затянуться погасшей трубкой. Хагрид сиял. Со всех сторон раздался скрип отодвигаемых стульев, и в следующее мгновение Гарри уже здоровался за руку со всеми посетителями «Дырявого Котла».

— Дорис Крокфорд. Мистер Поттер, прямо не верится, что наконец-то довелось с вами встретиться.

— Большая честь, мистер Поттер, большая честь. — Всегда мечтала пожать вашу руку — я вся дрожу.

— Уж так я рад, мистер Поттер, просто несказанно, Дигль моя фамилия, Дедал Дигль.

— А я вас уже видел! — сказал Диглю Гарри, и тот от восторга уронил с головы цилиндр. — Вы мне однажды поклонились в магазине.

— Помнит! — вскричал Дедал Дигль, гордо озираясь. — Все слышали? Он меня помнит!

Гарри пожимал и пожимал руки. Дорис Крокфорд, отойдя от него, всё время пристраивалась снова в конец очереди.

Вперёд осторожно протиснулся бледный молодой человек. Один глаз у него подёргивался.

— А, профессор Квиррел! — сказал Хагрид. — Гарри, это профессор Квиррел, будет тебя учить в Хогвартсе.

— П-П-Поттер, — прозаикался профессор Квиррел, ухватив Гарри за руку, — п-польщён п-познакомиться, весьма п-польщён.

— А вы какому колдовству обучаете, профессор Квиррел?

— З-защите от Ч-ч-чёрных сил, — еле слышно пробормотал профессор Квиррел, словно ему не хотелось и думать об этом вопросе. — Н-не то, что В-вам это т-т-требуется, П-Поттер, — нервно хихикнул он. — Я п-полагаю, вы сюда за учебниками? Мне т-тоже п-парочка к-к-книг нужна, о вампирах, — добавил он, глядя в сторону, и лицо его скривилось от ужаса.

Прочие не собирались надолго оставлять Гарри наедине с профессором. Прежде чем он от них от всех отделался, прошло ещё минут десять. Наконец, Хагрид зычно объявил поверх общего гама:

— Нам пора — столько всего ещё купить надо. Гарри, пойдем-ка.

Дорис Крокфорд ещё один, последний раз тряхнула руку Гарри, и Хагрид повёл его через бар к задней двери. Они вышли в небольшой огороженный дворик, совершенно пустой, если не считать сорняков и мусорного ящика.

Хагрид посмотрел на Гарри и усмехнулся.

— Ну, говорил я тебе, или как? Говорил же, что ты у нас — знаменитость. Профессор Квиррел аж весь затрясся, тебя встретивши. Впрочем, он вечно с чего-нибудь трясётся.

— Он что, всегда такой нервный?

— Ещё и похуже, бедняга. Мозги-то у него что надо. Пока над книгами корпел, всё было гладко, да вот не сиделось — взял отпуск на год, опыта набираться в полевых условиях… Ну, и наткнулся, говорят, в Шварцвальде на вампиров, а потом его карга какая-то чуть не извела, в общем, вернулся он сам не свой. Учеников боится, предмета своего собственного боится… Куда же зонтик-то запропастился?

Вампиры? Карга? У Гарри кружилась голова. Хагрид тем временем отсчитывал кирпичи в стене над мусорным ящиком.

— Три наверх… два вправо… — бормотал он. — Ага! Ну-ка, Гарри, посторонись.

Он три раза дотронулся до стены кончиком зонта.

Кирпич, по которому он стучал, вдруг задрожал… зашевелился… в середине его появилось небольшая дыра… она росла, ширилась… и вот они уже стояли перед проёмом, увенчанным аркой, достаточно широким даже для Хагрида, а на той стороне вилась и исчезала за поворотом улочка, мощёная булыжником.

— Добро пожаловать, — сказал Хагрид, — в Пендикулярный переулок[14]

.

У Гарри был такой ошарашенный вид, что Хагрид не удержался от улыбки. Они вступили под арку. Гарри оглянулся и успел увидеть, как проход исчез, снова уступив место сплошной стене.

Яркое солнце играло на боках котлов, аккуратно выложенных перед дверью ближайшего магазина. Вывеска над ними гласила: «КОТЛЫ — всех размеров — медные, бронзовые, оловянные, серебряные — складные — с самоперемешиванием».

— Ну да, этого мы тебе тоже прикупим, — сказал Хагрид, — только сперва деньги взять надо.

Гарри хотелось срочно завести себе ещё по меньшей мере четыре пары глаз. Они шли вдоль по улице, и он крутил головой во все стороны, стараясь ухватить всё разом — магазины, разложенные перед ними товары, покупателей… Полная женщина вышла из двери под вывеской «Аптека», качая головой и повторяя себе под нос:

— Печень дракона по семнадцати сиклей за унцию, совсем обалдели…

Послышалось низкое приглушённое уханье — они проходили мимо затемнённых окон «Совешника Глазенапа», где были обещаны «совы бурые, ушастые, полярные; филины, сипухи, неясыти». Несколько мальчишек — ровесников Гарри прилипли к витрине с помелами. «Смотри», — сказал один, — «вон Нимбус Две Тысячи — самое быстрое…». Вокруг продавали и покупали мантии, телескопы, странные серебряные приборы, которых Гарри никогда раньше не видал; в витринах громоздились бочки мышиных селезёнок и щучьих глаз, балансировали неровные стопки книг с заклинаниями, лежали гусиные перья и свитки пергамента, стояли пузырьки с зельями и лунные глобусы…

— Гринготт, — произнёс Хагрид.