Гарри Поттер и философский камень

Не успели они выйти, как появился кое-кто гораздо менее приятный — Малфой, с Краббе и Гойлом по бокам.

— А, Поттер, решил подкрепиться напоследок? Когда отходит поезд к муглям?

— Что-то ты сильно осмелел, как на землю спустился и дружков своих подцепил, — сказал Гарри холодно.

Всё, что Краббе и Гойл могли себе позволить на виду у учителей за Верховным Столом — это нарочито хмуриться и похрустывать костяшками.

— Я тебя и один на один сделаю, в любое время, — сказал Малфой. — Да хоть сегодня ночью. Колдовская дуэль. Одни палочки — без контакта. Ну, чего замолк? Ах да, ты же о колдовской дуэли никогда не слышал!

— Слышал он, не бойся, — вмешался Рон, поворачиваясь на своём стуле. — Я его секундант, а у тебя кто?

Малфой оценивающе поглядел на Краббе и Гойла.

— Краббе, — ответил он. — Полночь годится? Встретимся в призовой комнате — там никогда не запирают.

Когда Малфой удалился, Гарри и Рон переглянулись.

— А теперь рассказывай, что такое колдовская дуэль, — потребовал Гарри. — И в каком смысле ты мой секундант?

— Ну, секундант — это на случай, если ты погибнешь, чтобы за тебя продолжать, — беззаботно сказал Рон и принялся наконец за свой пирог, который уже совсем остыл.

Заметив, какое выражение появилось на лице Гарри, он быстро добавил:

— Но умирают только на настоящих дуэлях, когда настоящие колдуны. Вы с Малфоем в лучшем случае друг друга искрами осыпете, и все дела. Ни у тебя, ни у него никакого колдовства посильнее просто не выйдет. И вообще, он-то небось думал, что ты откажешься.

— А что, если я взмахну палочкой, и ничего не случится?

— Ну, тогда бросай её и просто врежь ему по носу, — предложил Рон.

— Прошу прощения.

Рон и Гарри посмотрели наверх. Перед ними стояла Гермиона Грейнджер.

— Неужели здесь и поесть спокойно не дадут? — поинтересовался Рон.

Гермиона отвернулась от него и обратилась к Гарри.

— Я проходила мимо и не могла не услышать, как вы с Малфоем разговаривали…

— А ты попробуй когда-нибудь — вдруг сможешь, — вставил Рон.

— … и я хочу заметить, что вам ни в коем случае не следует ходить ночью по школе, вы только подумайте, сколько очков это будет стоить Грифиндору, если вы попадётесь, а попадётесь вы непременно. Это чистый эгоизм с вашей стороны, вот что.

— Да, и ещё это тебя совершенно не касается, — сказал Гарри.

— До свидания, — сказал Рон.

Тем не менее концовка у такого чудесного дня была явно сорвана, подумал Гарри, лёжа в постели. Он не спал и ждал, когда уснут Дин и Шеймус (Невиль ещё не вернулся из школьной поликлиники). Рон весь вечер провёл, давая ему полезные советы вроде «Если он захочет на тебя какую-нибудь порчу напустить, ты лучше уворачивайся; вообще-то их отбивать можно, только я забыл, как». Конечно, они запросто могли попасться Филчу или Миссис Норрис, и Гарри не совсем уютно чувствовал себя, собираясь нарушить второе правило за один день. Но с другой стороны, из темноты на него постоянно выплывало ехидное лицо Малфоя — а это был отличный шанс разобраться с ним один-на-один. Нет, упускать его было нельзя.

— Пол-двенадцатого, — пробормотал наконец Рон. — Пора идти.

Они накинули на себя халаты, вытащили свои палочки и прокрались к двери палаты, потом вниз по винтовой лестнице, и вошли в общую комнату Грифиндора. В камине дотлевали угольки, бросая глубокие тени, так что кресла казались сгорбленными чёрными фигурами. Они уже почти добрались до дыры, прикрытой портретом, как вдруг из ближайшего кресла донёсся голос:

— Ну, Гарри, никак не ожидала, что ты всё-таки на это пойдёшь.

Над креслом, мигая, зажглась лампа, обнаружив Гермиону Грейнджер. На плечах у неё был розовый купальный халат, а на лице — хмурое выражение.

— Ты! — сердито сказал Рон. — Шла бы ты спать!

— Я хотела твоему брату рассказать — и почти рассказала, — огрызнулась Гермиона.

— Перси — он префект, он бы вас мигом укоротил.

Гарри и не думал, что можно настолько совать нос не в своё дело.

— Пойдём, — бросил он Рону.

Они отпихнули портрет Толстой Дамы и вылезли наружу.

Но Гермиона не собиралась сдаваться без боя. Она последовала за Роном в дыру, шипя, как разъярённая гусыня:

— Тебе, значит, на Грифиндор наплевать, ты только о себе думаешь, а я, например, не хочу, чтобы Слизерин снова победил, а ты все очки растеряешь, которые мне дала профессор Макгонагелл за то, что я знала про подменные заклинания…

— Сгинь.

— Ну смотрите, я вас предупреждаю, вы ещё вспомните, что я вам говорила, когда завтра будете в поезд садиться, вот увидите, вам ещё…

Но что же именно им ещё, узнать им не пришлось. Гермиона обернулась к портрету Толстой Дамы, чтобы влезть обратно, и тут выяснилось, что на картине никого не было. Толстая Дама ушла погулять, и попасть обратно в башню Гермиона никак не могла.

— Что же мне делать? — взвизгнула она.

— Твои проблемы, — ответил Рон. — А нам пора, а то мы опоздаем.

Они ещё не успели дойти до конца коридора, как Гермиона их догнала.

— Я пойду с вами, — объявила она.

— Ещё чего!