Гарри Поттер и Философский камень [Махаон]

С того дня, когда Огрид неосторожно помянул Николя Фламеля, они и правда перерыли кучу книг – ну а как ещё выяснить, за чем охотится Злей? Беда в том, что неизвестно, откуда начинать: кто его знает, что совершил этот Фламель и в какую книгу за это попал. Его не было ни в «Великих колдунах двадцатого века», ни в «Знаменитых волшебниках нашей эпохи», ни в «Важнейших открытиях современной магии», ни в «Исследовании новейших тенденций колдовства». А школьная библиотека изумляла размерами: десятки тысяч книг, тысячи полок, сотни узких стеллажей.

Гермиона достала список тем и книг, которые выбрала на сегодня, а Рон пошёл к полкам и принялся вытаскивать книги наугад. Гарри побрёл в Закрытый отдел. Ему давно казалось, что Фламель отыщется именно там. К сожалению, для доступа к запретным книгам требовалось письменное разрешение учителя, на которое Гарри даже не рассчитывал. В Закрытом отделе хранились книги сильнейших заклинаний чёрной магии – их разрешалось читать только старшеклассникам, изучающим высший курс защиты от сил зла.

– Что потеряли, юноша?

– Ничего, – соврал Гарри.

Библиотекарша госпожа Щипц замахнулась на него перьевой метёлкой для пыли.

– Тогда уходите быстренько, вон отсюда.

Жалея, что не состряпал какую-нибудь правдоподобную историю, Гарри ушёл из библиотеки. Все трое с самого начала решили, что госпожу Щипц лучше не посвящать. Без сомнения, она подсказала бы, где найти требуемое, – но тогда слухи об их изысканиях могут дойти до Злея.

Гарри слонялся по коридору в надежде, весьма, впрочем, слабой, что Рону или Гермионе сегодня повезёт. Конечно, они ищут уже две недели, но урывками, между занятий; неудивительно, что пок ничего не нашли. Нужно искать долго и тщательно – и чтобы госпожа Щипц не дышала в затылок.

Через пять минут, разочарованно тряся головами, подошли Рон с Гермионой. Они отправились на обед.

– Вы ведь и без меня будете искать, правда? – спросила Гермиона. – И не забудьте прислать сову, если что найдёте.

– А ты, может, спросишь про Фламеля у родителей? – предложил Рон. – Ведь не страшно, если ты у них спросишь?

– Совершенно не страшно – они оба зубные врачи, – ответила Гермиона.

Начались каникулы, денёчки до того счастливые, что Гарри с Роном сделалось не до Фламеля. В спальне они остались вдвоём, да и в общей гостиной уже не требовалось драться за лучшие кресла у камина. Они сидели там часами, ели всё, что можно было поджарить на длинной вилке – хлеб, пышки, зефир, – и строили козни против Малфоя: как бы сделать так, чтобы его исключили? Это было очень весело, хоть и невыполнимо.

Еще Рон начал обучать Гарри игре в колдовские шахматы. Игра в точности походила на шахматы муглов, только фигуры были живыми, а сражение – очень реальным. Шахматы Рона, старые и обшарпанные, как и всё его имущество, некогда принадлежали кому-то из родных, в данном случае – дедушке. Однако старые фигуры были бравыми вояками. Рон хорошо их изучил, и в его войсках не возникало проблем с дисциплиной.

Гарри играл набором Шеймаса Финнигана, и фигуры ему не доверяли. Играл он пока неважно, и фигуры то и дело кричали на него и давали советы, от которых Гарри терялся:

– 

Не посылай меня туда, ты что, не видишь – там вражеский конь! Пошли его, его мы запросто можем отдать!

В сочельник Гарри отправился спать, предвкушая и завтрашнее веселье, и ужин, но никак не ожидая подарков. Однако поутру увидел в изножье горку свёртков.

– Счастливого Рождества, – сонно пробормотал Рон, услышав, что Гарри встал и надевает халат.

– Тебе тоже, – ответил Гарри. – Смотри! У меня подарки!

– А ты чего ждал, репку? – Рон повернулся к собственной горке, куда больше, чем у Гарри.

Гарри взял верхний свёрток. Тот был обёрнут в толстую коричневую бумагу и надписан разляписто: «Гарри от Огрида». Внутри оказалась грубовато вырезанная деревянная флейта. Очевидно, Огрид смастерил её своими руками. Гарри подул – смахивало на уханье совы.

Во второй малюсенький пакетик была вложена записка:

Получили твоё письмо. Рождественский подарок прилагаем.

Дядя Вернон и тётя Петуния

К записке скотчем была приклеена монетка в пятьдесят пенсов.

– Мило, – сказал Гарри.

Рон пришёл от монеты в восторг.

– Ну и ну! – закричал он. – Ну и форма! И это деньги?!

– Возьми себе, – предложил Гарри. Рон был так доволен, что Гарри расхохотался. – От Огрида, от дяди с тётей – а это от кого?

– Я, кажется, знаю, – сказал Рон, порозовев. Он показал на бесформенный пухлый пакет: – От мамы. Я ей сказал, что ты не ждёшь подарков и… ой нет! – застонал он. – Она связала тебе «Уизвитер».

Гарри нетерпеливо разорвал упаковку и достал толстый изумрудный свитер ручной вязки и большую коробку домашней помадки.

– Каждый год она вяжет нам всем по свитеру, – объяснил Рон, разворачивая свой, – и мне вечно достаётся свекольный.

– Здорово! – И Гарри откусил помадку, невероятно вкусную.

В следующем свёртке тоже оказались конфеты – большая коробка шокогадушек от Гермионы.

Оставался последний подарок. Гарри взял его и взвесил на руке. Очень лёгкий. Гарри развернул.