Гарри уже собрался идти с Добби, вставая с кресла и собираясь идти за плащом-невидимкой, но вдруг внутренний голос, похожий на голос Гермионы, произнес:
— Не сегодня, Добби, — сказал Гарри с неохотой, опускаясь в кресло. — Это очень важно…я не хочу промахнуться, мне надо все продумать. Слушай, ты можешь мне на словах объяснить, где искать Временную Комнату и как туда войти?
Мантии намокли и прилипли к телу, пока они шли на двойную Гербологию по раскисшим овощным грядкам. Слов профессора Спраут почти не было слышно из-за дождя, капли которого барабанили по крыше теплицы не хуже крупной гальки. Уход за Магическими Существами, который должен был проходить на улице, перенесли в школьный кабинет из-за ветра, и, к огромному их счастью, Анджелина отменила тренировку по квиддичу.
— Слава богу, — сказал Гарри после слов Анджелины, — потому что у нас теперь есть место для собраний Ассоциации Добровольцев. Сегодня, в восемь часов, на седьмом этаже напротив портрета Барнабаса Барми в окружении танцующих троллей. Ты можешь передать Кэти и Алисе?
Анджелина посмотрела на него с недоумением, но пообещала передать. Гарри с нетерпением вернулся к пюре с сосисками. Когда он прервался, чтобы выпить тыквенного сока, то заметил, что Гермиона пристально на него смотрит.
— В чем дело? — спросил он с набитым ртом.
— Знаешь…планы Добби не всегда безопасны. Помнишь, из-за него ты остался без костей в руке?
— Эта комната — не выдумка Добби! Дамблдор тоже про неё знает, он говорил мне про неё на Торжественном Балу.
Напряженное выражение исчезло с лица Гермионы.
— Дамблдор рассказывал тебе о ней?
— Мимоходом, — Гарри пожал плечами.
— Тогда все нормально, — успокоилась Гермиона и больше ни о чем не спрашивала.
Почти весь день они с Роном провели за тем, что находили людей, записавшихся в лист участников Ассоциации в «Кабаньей Голове», и объясняли им место встречи. К разочарованию Гарри, Джинни вызвалась сама известить Чжоу Чанг и ее подругу; к концу обеда Гарри был уверен, что новость была передана всем двадцати пяти членам Ассоциации, которые были в Хогсмиде.
В половине восьмого Гарри, Рон и Гермиона вышли из гриффиндорской гостиной. В руке Гарри нес кусочек ветхого пергамента. Пятиклассникам разрешалось гулять по коридорам до девяти, но они все равно нервно озирались вокруг, пока шли на седьмой этаж.
— Подержите её, — Гарри развернул свиток на нижней ступеньке и направил на него палочку, прошептав: —
Пустую поверхность пергамента сменила карта Хогвартса. Крошечные черные точки с именами, снующие туда-сюда, показывали перемещения людей.
— Филч на втором этаже, — Гарри поднес карту к глазам, — а миссис Норрис на четвертом.
— А где Амбридж? — испуганно спросила Гермиона.
— У себя в кабинете, — Гарри показал на карте. — Ладно, пойдём.
Они прошли по коридору к тому месту, про которое Гарри рассказал эльф — пустой стене, напротив которой висела огромная картина с Барнабасом Барми, тщетно пытающимся научить троллей танцевать.
— Итак, — прошептал Гарри; танцующий тролль прекратил пляску и уставился на них. — Добби сказал, что нужно пройти мимо стены три раза, сосредоточившись на своём желании. Они стали ходить от окна в конце стены к большой вазе на другом конце. Глаза Рона сузились от напряжения, а Гермиона бормотала что-то себе под нос; Гарри сжал свои кулаки, проходя мимо стены.
— Гарри! — воскликнула Гермиона после того, как они прошли в третий раз.
В стене появилась красивая лакированная дверь. Рон смотрел на нее с испугом. Гарри подошел, потянул за дверную ручку и открыл дверь, за которой оказалась просторная комната, освещенная светом таких же факелов, как на всех нижних этажах.
У стен стояли деревянные книжные полки, а вместо стульев на полу стояли пухлые атласные пуфики. На полках в конце комнаты стояли несколько приборов, в том числе Вредноскоп, различные Обнаружители и большое надтреснутое Зеркало Заклятых, которое, Гарри был уверен, висело в прошлом году в кабинете фальшивого Грюма.
— Нам это пригодится для тренировок по Сногсшибанию, — оживленно сказал Рон, пнув один из пуфиков ногой.
— Смотрите, какие книги! — Гермиона радостно провела пальцам по корешкам толстых томов в кожаном переплёте. —