Гарри Поттер и Реликвии Смерти

— Что случилось? — встревоженно спросил Рон. До прихода Гарри он вместе с Гермионой склонялся над ворохом записей и от руки нарисованных планов, заваливших край длинного кухонного стола, но сейчас они подняли глаза и смотрели, как он подошел к ним и бросил газету на разбросанные бумаги.

С газеты на них взирал знакомый крючконосый черноволосый человек. Заголовок над фотографией гласил: «СЕВЕРУС СНЕЙП НАЗНАЧЕН ДИРЕКТОРОМ ХОГВАРТСА».

— Нет! — одновременно вскрикнули Рон и Гермиона.

Гермиона оказалась быстрее всех: она схватила газету и начала вслух читать заметку под фотографией.

— «Северус Снейп, длительное время занимавший должность преподавателя Зелий в школе чародейства и волшебства Хогвартс, был сегодня назначен директором. Это наиболее значимое из нескольких изменений в штате старинной школы. После ухода в отставку предыдущего преподавателя Изучения Муглей эту должность заняла Алекто Кэрроу, в то время как ее брат Амикус занял вакансию преподавателя Защиты от Темных Искусств.

«Я благодарен за предоставленную возможность поддержать лучшие традиции и ценности волшебного мира…»»

— такие, как убийства людей и отрезание ушей, я полагаю! Снейп — директор! Снейп в кабинете Дамблдора — мерлиновы штаны! — вскричала она, заставив и Гарри, и Рона подпрыгнуть. Она вскочила из-за стола и умчалась из комнаты, крикнув: — Я на минуту!

— «Мерлиновы штаны»? — ухмыльнувшись, повторил Рон. — Она, похоже, действительно расстроилась. — Он подтянул к себе газету и перечел статью про Снейпа.

— Другие преподаватели этого не допустят. МакГонагалл, и Флитвик, и Спраут — они все знают правду, они знают, как погиб Дамблдор. Они не признают Снейпа директором. А кто эти Кэрроу?

— Упивающиеся Смертью, — ответил Гарри. — Там внутри их фотографии тоже есть. Они были на вершине башни, когда Снейп убил Дамблдора, так что это сборище старых друзей. И кроме того, — горько произнес он, придвигая к себе стул, — я не думаю, что у других учителей есть какие-то варианты, кроме как остаться. Если за Снейпом стоят Министерство и Волдеморт, их выбор только между преподаванием и несколькими милыми годами в Азкабане — и то если им повезет. Я думаю, они останутся и будут пытаться защищать учеников.

Кричер поспешно притопал к столу с большой супницей в руках и начал, насвистывая, разливать суп по девственно чистым чашам.

— Спасибо, Кричер, — поблагодарил Гарри, переворачивая «Профет», чтобы не видеть лица Снейпа. — Что ж, по крайней мере теперь мы точно знаем, где сейчас Снейп.

Он принялся черпать ложкой суп. С того момента, как Кричер получил медальон, качество его готовки улучшилось невообразимо: французский луковый суп сегодня был хорош как никогда.

— За домом по-прежнему наблюдает куча Упивающихся Смертью, — сообщил он Рону, пока ел, — даже больше, чем обычно. Такое впечатление, что они надеются, что мы выйдем стройными рядами с нашими школьными сундуками и направимся на Хогвартс-экспресс.

Рон глянул на свои часы.

— Я об этом весь день думал. Он где-то часов шесть назад ушел. Странно, что мы сейчас не там, правда?

Гарри вспомнил алый паровоз, и как они с Роном как-то догоняли его по воздуху — извивающуюся алую гусеницу, сверкающую между полями и холмами. Он не сомневался, что Джинни, Луна и Невилл сидят сейчас вместе и, возможно, обсуждают, где бы сейчас могли быть Рон, Гермиона и он сам, или как лучше втыкать палки в колеса новому режиму Снейпа.

— Они только что чуть не увидели, как я входил, — произнес Гарри. — Я плохо приземлился на верхнюю ступеньку, и плащ почти свалился.

— У меня всякий раз так получается. О, вот и она, — добавил Рон, разворачиваясь на своем стуле, чтобы взглянуть на Гермиону, вновь появившуюся в кухне. — И в чем, во имя грязнейших мерлиновых кальсон, дело?

— Я вот про что вспомнила, — пропыхтела Гермиона.

В руках у нее была большая картина в раме, и она положила ее на пол, прежде чем взять свою маленькую бисерную сумочку с кухонного стола. Открыв сумочку, Гермиона стала запихивать картину внутрь, и хотя даже слепому было ясно, что она слишком велика, чтобы уместиться в столь крошечную емкость, но прошло несколько секунд, и картина полностью исчезла, как и многое другое ранее, в ненасытной сумочкиной пасти.

— Файнис Найджелус, — пояснила Гермиона, кинув сумочку на кухонный стол, где она издала свой обычный звонкий лязг.