Гарри Поттер и Светлый круг, часть первая

Малфой даже вздрогнул и чуть не выругался. Он очень разозлился и на Долохова, внезапно вернувшего его в настоящее, и на себя — за то, что вздрогнул, и даже на Гриндельвальда — потому что тот усмехнулся.

— Вы готовы, как я понимаю? — выдержав паузу (чтобы овладеть голосом), холодно спросил он.

Старший Мастер поклонился — почтительно и одновременно с вызовом.

— Что ж, зовите остальных, — приказал Малфой, подумав: «А тебе страшно, мой старый друг, раз рисуешься…» (О том, что ему тоже страшно, он предпочел не думать).

Долохов кивнул, и воцарилось молчание. Восемь исполнителей бесшумно, словно скользя над полом, разошлись по своим кругам, в их руках возникли посохи с мерцающими камнями. Малфой сдержанно улыбнулся. В свое время именно он убедил Темного Лорда возродить этот древний магический инструмент, в большей степени, чем палочка, пригодный для ритуалов группового волшебства.

Правда, об этой заслуге никто не знал, любые такие идеи Волдеморт автоматически считал своими. Что ж, Малфой признавал за ним это право… хоть и обидно. Но обиды он держал при себе. Главное — Лорд его ценил.

«Было главным, — с досадой напомнил себе Гроссмейстер. — Лорда больше нет». Он оглянулся, с суровой милостью во взгляде встречая вошедших в зал, и кивком указал им на место позади трона. Торфин среди них отсутствовал — он еще поправлялся от ожогов, и Малфой пожалел его.

Эльфы с негромким пыхтением отбуксировали за трон кресло Гриндельвальда. В зале постепенно воцарилась тишина. Беллатрисса еще раз оглянулась на него, и он молча дернул головй, указывая на центр октограммы: «Сосредоточься!» Долохов неторопливо взошел на свое возвышение; он старался делать все величественно и с достоинством, но все время сутулился и этим портил впечатление.

Малфой резко вскинул голову, встретился взглядом со Старшим мастером и поднял трость на уровень глаз. Тот взял посох двумя руками, воздел над головой, и свет в зале померк, а змеиную пасть и камень на конце посоха соединил луч зеленоватого света. Потом посох и трость опустились, но луч остался, световые сгустки на обоих его концах выхватывали из полумрака лица Гроссмейстера и Старшего Мастера. Малфой откинулся на спинку трона — от него больше ничего не требовалось, ось была создана. Он с интересом следил за ходом ритуала, который начинал ему все больше нравиться — хотя первоначально вызывал большие сомнения. Темный Ритуал, для которого не нужна кровь и боль — это странно… Хотя к лучшему, пленных-то у них не осталось (как могли исчезнуть Оливандер с мальчишкой?! Шутка Гриндельвальда?

Или опять Поттер? Нет, только не это! Да и если бы Поттер снова заинтересовался поместьем, тут были бы совсем другие проблемы! )

«Ладно, не нужно сейчас!» Малфой взял себя в руки.

Ось повернулась, будто стрелка громадного компаса, касаясь поочередно посохов восьмерых. С ярко горящих камней срывались струи желто-зеленого огня, скручиваясь вокруг нее спиралями, свиваясь в напряженный световой шнур. Впитав в себя энергию последней пары, снова застыла между Долоховым и Малфоем. Исполнители подняли посохи, стукнули об пол — в тишине прозвучало залпом из восьми орудий. В ответ ось загудела, будто струна; хором прошелестели заклинания. Гриндельвальд зря беспокоился о синхронности — она была на высоте. Медленно, словно с неохотой, шнур мертвенного света стал поворачиваться вертикально. Его верхний конец внезапно остановился, словно зацепившись за невидимый крюк, и он весь стал раскачиваться громадным маятником, обрисовывая сложные контуры октограммы. Линии понемногу разгорались, а маятник, наоборот, тускнел, перекачивая в них свою энергию. за ним тянулась, растекаясь в воздухе, пелена огненных язычков, и над линиями вырастали призрачные стенки — почти незримые, но несокрушимые.

По крайней мере Малфой надеялся, что несокрушимые.

Наконец ось прошла последнюю линию, сомкнув стенки. В последний раз замерцав, погасла. Пожиратели Смерти опустили посохи, перевели дух. Первый этап ритуала закончился. Некоторых заметно пошатывало, но Долохов, как и положено ведущему, стоял неподвижно, как изваяние. Выждав, снова поднял посох… и чуть не свалился со своего возвышения, когда прозвучал голос Гриндельвальда:

— Дай людям отдохнуть, дурак! — сейчас старик говорил резким, визгливым, чудовищно неуместным голосом. — Ты хоть соображаешь, что будет, если при вызове кто-нибудь хлопнется в обморок?!

Даже Малфой, не удержавшись, оглянулся. В мраке за троном лицо старика было не разглядеть. Невольно вспомнились свитки с описаниями Темных Ритуалов, хранящиеся в самой секретной части библиотеки поместья (под полом гостиной). О таких эпизодах авторы обычно умалчивают!