Гастарбайтер

Он сидел на заднем сидении, безразлично глядя на суету вокруг него. На собравшихся ротозеев, на плачущую потерпевшую, всё ещё не верящую в случившееся и её беснующегося пьяного мужа, пытавшегося сквозь стекло милицейской машины добраться до него. Механически отвечая на вопросы, он осознал только теперь, как вымотан и выжат бестолковой суетой последних лет. Женя был почти рад задержанию, с самоедской злостью думая об оставшихся подельниках. «Ну, посмотрим, посмотрим…»

Теперь на какое-то время проблемы с жильём, работой, деньгами перестанут давить на него. Больше не нужно будет за кем-то гнаться, кого-то выслеживать и душить в подворотне. Лёжа на капоте машины, он видел, как развернувшись на клумбе, оставляя его одного, медленно едет красная «пятёрка» в сторону рынка с романтичным названием «Юность».

Глава третья

Женя поднялся с песка и потянулся, с наслаждением вытягивая руки вверх. Он стряхивал с себя воспоминания, будто комья липкой грязи. Попросив знакомого волейболиста присмотреть за вещами, переплыл пролив, разделяющий два острова. Второй остров неофициально считался нудистским пляжем, но в этот раз немногочисленные дамы были топ-лес. Полностью разделись только мужчины и, глядя на них во всей красе обнажённого мужского достоинства, он лишь брезгливо морщился.

Приплыв обратно, Женька присел на пень когда-то спиленного дерева, следя за ходом волейбольных баталий. Играл он не ахти, но когда выпадала возможность, делал это с удовольствием. За прошедшие сутки кроме мороженого, яблок и шелковицы он ничего не ел, да и есть, с нервотрёпкой прошедшего дня не особенно хотелось. Были ещё «абрики», как Беспалый называл абрикосы, росшие во дворе дома. Женя съел утром с десяток, и теперь «абрики» подозрительно урчали в животе.

Он надеялся встретить на «Молодёжке» Лысого – приятеля из спортзала, частенько бывавшего здесь – но как не напрягал зрение, увидеть его не смог. «Придётся ехать в зал», – подумал он. Дождавшись вечера, Женька пошёл к метро, неся в руках стоптанные кожаные туфли – подарок на освобождение. Чужая обувь растёрла ноги, и он шёл без неё, оттягивая момент обувания. Вещи у него были, но хранились в разных местах, и забирать их к Игорю, устроившего из половины тёткиного дома рабочее общежитие он не спешил.

В летние дни станция «Гидропарк» напоминала собой муравейник, а потому доставать среди заполненного отдыхающими вестибюля «волчий билет» Женька не стал. Да, до него никому не было дела, но ему не хотелось прочесть в чьих-то глазах сострадательную жалость и подозрительное любопытство.

Спортшкола существовала благодаря аренде половины помещений офисами коммерческих фирм, спонсорской помощи и альтруизму сотрудников. Она была детско-юношеской, но контингент, посещавший её, давно вышел из отроческого возраста. Директор ДЮСШ мирился с этим, лишь просил тренера разделять время занятий детей и взрослых, ведь на плечах этих людей лежали ремонт помещений и реанимация инвентаря. Школа принадлежала муниципалитету, но средств на её финансирование у города не было. Словно мяч директора всякий раз отфутболивали привычной формулировкой: – Нет денег!

Вот и сейчас вернувшись из Районо, он с тревогой думал, что два летних месяца позади и до начала учебного года осталось тридцать дней, а денег на капитальный ремонт нет. Как и в прошлом году и в позапрошлом. Запершись в кабинете, директор достал из сейфа бутылку водки и налив до половины в гранёный стакан выпил. Сидя за столом, он смотрел мутным от безнадёги взглядом на приклеенный к стене календарь. С огромного фото на него глядели, улыбаясь счастливой улыбкой, обнажённые по пояс братья Кличко. По мере уменьшения спиртного, печали в директорских глазах прибывало. Опьянённый жарой, тоской и водкой он вспомнил то время, когда братья приезжали на спарринги на старой «девятке», бампер которой прикручивали к кузову проволокой, ничем не отличаясь от многочисленной, тогда, мафиозной «пехоты». О тех временах сейчас не вспоминают, дабы не бросать криминальную тень на гордость нации, но директор их помнил.

Братья приехали на спарринг в зал «Динамо», уже на красном джипе «Гранд-Чероки», сложив огромные «хоккейные» сумки на лавку. Боксировавшие друг с другом Кличко замыкали список пар, и разминаться не спешили. Они стояли в новых спортивных костюмах и казались воплощением мечты. Уже тогда вовсю ходили слухи, что ими заинтересовался сам Дон Кинг. Фамилия директора была в середине списка, и он глядел с завистью на баснословно дорогую для него экипировку братьев. Посмотрев на свои стёртые до дыр от бесконечного скольжения по полу кеды, он снял старые боксёрские перчатки и решительно пошёл к Кличко.

– Слышишь, друг, дай рукавички от-боксировать, – попросил директор одного из них, кого именно он уже не помнил, да это и не было важно, показывая забинтованной кистью, на новенькие эверластовсие перчатки, висевшие на канате ринга. Но двух метровый брат отрицательно покачал головой и недовольно проворчал: – Свои иметь нужно.