Гать. Задержание

— Знаете, Наташа, — негромко произнес Андрей, просматривая билеты, — я возьму два билета на концерт Рихтера… и на «Пигмалиона» тоже. Можно?

— Пожалуйста… — Наташа склонила голову так, чтобы не было видно глаз. — С вас шесть восемьдесят. Билеты хорошие, так что ваша девушка останется довольна.

Андрей протянул ей две пятерки и, глядя, как она отсчитывает сдачу, тихо сказал: — Я с отцом пойду… Он у меня… Мы всегда вдвоем ходим в театр и на концерты.

Наташа собрала оставшиеся билеты, бросила исподтишка взгляд на Андрея и вышла из кабинета.

— Андрей Петрович, — вдруг снова открылась дверь, — вам пришли материалы отряда Смолягина, зайдите в секретариат.

Когда дверь закрылась, Андрей некоторое время молчал, разбирая на столе бумаги и делая какие-то пометки. Достал сигареты и, похлопав по карманам, повернулся к Игорю.

— Игорь, брось спички.

— Лови… — Игорь перебросил коробок и, не сводя с него глаз, неожиданно сказал: — Натуля, между прочим, толковая девчонка. Не повезло ей в жизни… После школы поступила в институт, вышла замуж за какого-то маменького сынка, родила парня. Ну а потом мамочка этого охламона, как водится, нашла сыночку «достойную пару» — для улучшения породы, наверное. Не смогла, видите ли, вытерпеть, что у Наташи мать уборщица. Развела, короче говоря. Пришлось Натуле оставить институт и пойти работать. Сначала где-то в архиве работала, а потом вот у нас секретарем отдела… Сынишку ее, между прочим, тоже Андрюшкой зовут. Хороший пацан! Я в прошлом году Дедом Морозом был, а Снегурочкой Иришка из машбюро… Рыженькая такая, знаешь?.. Приезжаем мы к Натуле. Ну как водится, заходим, поздравляю Андрюшку с Новым годом, желаю ему расти большим и умным и дарю ему самолет. Потом присел с ним на диван, рассказал сказку про семерых козлят. Наташка суетится — торт на стол тащит, нас приглашает. Я просто так и спрашиваю Андрюшку: «А у тебя желание какое-нибудь есть? Вот загадаешь желание, я палкой стукну об пол, и обязательно оно в Новом году исполнится… Загадывай!» Сполз он с моих коленей, схватился за бороду и на ухо тихо-тихо шепчет: «Милый Дедушка Мороз, найди мне папу, пожалуйста. А я тебе обещаю, Дедушка Мороз, что буду кушать хорошо и спать вовремя ложиться и… рыжую Зинку за косички дергать в садике не буду». Тут у меня, Андрюха, и дыхание сперло. Сижу как дурак, глазами хлопаю, а сказать ничего не могу… Вот так-то… А Натуля молодец! Снова поступила в институт и учится, и парня растит.

Андрей молча крутил в руках незажженную сигарету. Что греха таить, Наташа ему нравилась. В первый же день работы он обратил внимание на стройную веселую девушку с лукавыми и добрыми глазами, неброскую, но словно притягивающую к себе. И уж, конечно, никак он не мог предполагать, что у нее растет сынишка!

— Андрей, Росляков вызывает. — Игорь бросил на стол папку с документами и закурил. — Ох, и врезал он мне…

— За что?

— За дело… Полковник просто так не врезает. Иди, а то и тебе достанется.

Андрей мигом проскочил знакомый «предбанник» и постучал.

— А, Андрей Петрович, проходи, что стоишь. Я вот что тебя хотел спросить… Как у тебя идут дела с отрядом Смолягина? Новости есть?

— Я побеседовал с Марией Степановной Смолягиной и Василием Егоровичем Дороховым. Сейчас изучаю материалы отряда…

— Начал правильно, боец.

Росляков поднял телефонную трубку.

— Егоров, зайди ко мне.

Полковник ждал Егорова, молча дымя сигаретой.

— Вот что, Андрей Петрович… Мне кажется, что гибель отряда и близкое расположение разведывательно-диверсионной школы гестапо неспроста… Да… — Он нетерпеливо махнул застывшему в дверях Игорю. — Ты тоже вникай… На мой взгляд, надо сейчас идти по двум направлениям: выяснение причины гибели отряда и второе — школа. Я бы посоветовал вам изучить материалы архива гестапо в Белоруссии. Чем черт не шутит, вдруг найдем какие-нибудь следы… Верно?

Росляков добродушно усмехнулся, отчего его круглое лицо вмиг подобрело, а у глаз появились мелкие морщинки.

Игорь молча покосился на Андрея, словно говоря: «Мог бы и сам догадаться… А впрочем, и я хорош!»

— У меня все. — Росляков встал и прошелся по кабинету. — Ты, Егоров, свободен, а ты, Андрей, останься на минуту…

Кудряшов опустился в кресло.

— Ты не обижайся на меня, Андрей Петрович, — голос Рослякова звучал ровно, без нажима, — я тебе как старший товарищ хочу сказать…

Андрей неотрывно следил за широкими плечами полковника.

— Неразворотлив ты несколько… Конечно, я понимаю, дело новое, ляпов допускать не хочется… Но учти: основа успеха оперативного работника состоит в быстроте мышления и умении ориентироваться. Главное, — в голосе Владимира Ивановича вдруг зазвучала веселая нотка, — учись анализировать факты и…импровизировать при отработке версий… Тогда пойдет! Вопросы есть? Давай, боец, не расстраивайся.

Странно, но это замечание Рослякова никакой обиды или неприятия не вызвало. Андрей вдруг понял, что неспроста был этот минутный разговор с полковником, что тот наверняка знает, что творится у него сейчас в душе.