Где я ее оставила

Мы передавали косяк друг другу, пока не выкурили весь. Потом Милли включила музыку. Глупо хихикая без всякой причины, мы танцевали посреди комнаты. Мне казалось, будто мы двигаемся в замедленной съемке, раскачиваясь взад-вперед. Пальцы Милли нежно касались моих рук. Когда она вскинула руки вверх, по стенам побежали отблески от колец, напоминавшие световые эффекты на каком-нибудь шоу. Я пришла от этого в восторг, мне стало еще веселее, поэтому я рассмеялась еще громче. А вслед за мной начала смеяться и Милли.

То, чего я так боялась, на поверку вышло совсем не страшным.

После этого каждый раз, когда мы проводили время вместе, все крутилось вокруг выпивки и наркотиков. Как только ее мать засыпала или уходила, Милли потихоньку приносила в спальню стопки с текилой или водкой из маминых запасов. Мы садились на пол, скрестив ноги, и, зажав нос, залпом выпивали. У меня перехватывало дыхание, но, по крайней мере, не подступала тошнота. Выпив, что было, мы включали вентилятор на потолке и выкуривали косяк, выставляя руку за окно после каждой затяжки.

После этого мы валялись на кровати, жевали что-нибудь и часами разговаривали. Я рассказывала Милли то, о чем больше никому не говорила. Мой рот, мои губы становились такими же свободными, как и тело. Я обнажала перед ней самые грубые шрамы в моей душе. Не скрывала главную боль. Делилась мечтами о будущем.

Тогда я думала, что и она столь же искренна со мной.

Сейчас, вспоминая те вечера, я ясно вижу, что Милли всегда себя контролировала. Была осторожной. Не поймите меня неправильно. Она многим делилась со мной. Но не всем. Некоторые секреты она не выдавала. Я уверена, что еще многого о ней не знаю.

Недели сменяли друг друга, и я чувствовала, что мы с Милли становимся все ближе. Мне даже казалось, что я превращаюсь в нее. Когда я была под кайфом или пьяна, я чувствовала себя как никогда раньше уверенной. Я больше не стеснялся танцевать с ней на публике. Разговаривала с незнакомыми людьми. И даже иногда флиртовала с парнями. Будто нашла волшебное зелье, которое так долго искала.

Увы, как и любое волшебное зелье, оно обошлось мне слишком дорого.

Глава 19

Суббота, 22:00, через двадцать девять часов после расставания

Судя по темному небу за окном, дело шло к ночи. Телефон на коленях Уитни молчал.

– Ну почему нельзя перенестись во вчерашний день? Ни за что не отпустила бы Амелию к Лорен! Оставь я ее дома вчера, она была бы сейчас здесь со мной.

Натали сказала, улыбнувшись:

– Знаешь, что говорила в таких случаях моя мама? «Если бы во рту рос виноград, был бы не рот, а сад».

– Что-что? – рассмеялась Уитни и тут же почувствовала себя виноватой. Разве можно смеяться, когда Амелия пропала?

Натали ласково коснулась руки подруги.

– Во вчерашний день все равно не вернуться, поэтому нет смысла рассуждать, как следовало поступить. Сейчас нужно думать о том, что делать дальше, двигаться вперед.

От слов Натали в памяти всплыла картина из прошлого.

Колесики-стабилизаторы сняты. Шлем застегнут.

Маленькие светящиеся кроссовки Амелии стоят на педалях велосипеда. Уитни придерживает сиденье сзади.

– Так, начинай крутить педали, – говорит Уитни.

Амелия послушно следует указаниям, и Уитни бежит за ней, крепко держась за удлиненное розовое сиденье. Амелия изо всех сил вцепилась в белый руль, розово-желто-белая пластиковая бахрома на ручках развевается на ветру.

Как только велосипед разогнался, Уитни говорит:

– Все, Амелия, я отпускаю.

– Не надо, мамочка! Я не смогу!

Суббота, они катаются на пустынной парковке Американского речного колледжа.

– Сможешь, – настаивает Уитни. – Просто не останавливайся, крути педали.

Стоило Уитни слегка отпустить сиденье, как Амелия замедляет ход.

– Нет-нет! Продолжай крутить. Все получится. Крути педали!

Амелия прибавляет скорость.

– Прекрасно, милая! Так держать! Видишь, ты двигаешься вперед!

Уитни хлопает в ладоши, испытывая гордость за дочь, а та крутит педали и раскатывает по парковке, улыбаясь во весь рот.

Неожиданно в дверь постучали.

Натали улыбнулась.

– Наверное, Брюс пришел.