Где собака зарыта

Проблема возникла сразу же: Принцесса не остановилась, а продолжила бежать, обогнув следующий поворот и устремившись дальше. Я прыгнул вперед, одним махом срезав путь, и поймал ее, схватив за шкирку так нежно, как только мог, но суть была вот в чем: это нужно было сделать, нежно или нет.

По какой-то причине Принцесса моего мнения не разделила и сделала самое худшее, что только могла сделать, а именно: разразилась пронзительным лаем.

Мужчины обернулись и посмотрели в нашу сторону. Можно ли было заметить нас оттуда, снизу? Я не знал. Все, что я знал – что Принцесса не заткнется. Поэтому я развернулся и рванул в другую сторону, вверх по склону, с этой маленькой сучкой – очень верное слово, как сказал бы Берни – в пасти. Я услышал, как внизу с шумом завелся двигатель черно-белого автомобиля, разгоняясь до полной скорости, и по моей спине пробежало странное ощущение. В меня стреляли и раньше, и именно этого я ожидал сейчас.

Шум двигателя стал громче, но не могли ведь они загнать эту штуку на холм? Или могли? Разве им не придется выйти и идти пешком? Трудно сказать. Люди и их машины: стали ли они еще сложнее? Тут должен был появиться Берни и все объяснить. Я бросил попытки разобраться в этом сам и просто побежал как можно быстрее.

Когда я добежал до вершины холма, замолк двигатель. Хлопнули двери. Воцарилась тишина. Следующим звуком должен был стать пистолетный выстрел. Я все бежал и не оглядывался назад.

Мы пронеслись мимо пруда, мимо хижины, еще одной травянистой равнины, а затем спустились вниз по еще одной длинной извилистой тропе, ведущей мимо странной формы скал, и снова очутились в пустыне.

Принцесса уже устала лаять и только время от времени поскуливала. Мне это уже до смерти надоело, как и то, что приходилось дышать через нос. Я люблю дышать ртом, когда бегу, всегда любил. Но какой у меня был выбор? Я бежал и бежал, чувствуя, что странное ощущение внизу спины – ощущение, что на тебя нацелились – исчезло.

Вскоре я заметил высокий кактус, возвышающийся посреди песка. Я сбавил скорость, остановился в его тени и впервые обернулся: вокруг ничего, кроме плоской песчаной равнины, только вдалеке, в жарком мареве, поднимавшемся от раскаленной земли, колыхались холмы, с которых мы спустились. Мы прошли долгий путь, но главное: больше никаких людей с винтовками.

Я отпустил Принцессу. Она упала на землю, вскочила и развернулась ко мне лицом – если так можно выразиться, учитывая, как далеко внизу она находилась – и разразилась сердитым лаем. Я гавкнул в ответ, тоже рассерженный. Некоторое время мы так и лаяли друг на друга, пока она наконец не заткнулась. Я тоже, потому что чертовски устал лаять, просто не собирался сдаваться первым. Принцесса обошла вокруг кактуса, присела и занялась своими делами, все время глядя на меня своими темными глазами, а зачем, я понятия не имел.

Я огляделся. Так на моем месте сделал бы Берни. У него для этого было даже специальное выражение: то ли приценка местности, то ли что-то в этом духе. Первое, что нужно сделать в такой ситуации – это как следует приценить местность, поэтому я немного прошелся вокруг, подошел к колючему растению – и пометил его – затем к куче камней, сверкающих золотистым отблеском, и маленькому перекати-поле, лежащему неподвижно. Я пометил камни, перекати-поле и еще кое-что, пытаясь вспомнить, что еще нужно было делать, когда прицениваешь местность – Берни! Где Берни? – когда учуял запах, который мне не понравился: похожий на лягушачий или жабий, только более рыбный, причем запах более резкий и густой, чем запах настоящей рыбы. Я, конечно, говорю о свежей рыбе, тухлая рыба – совсем другая история. Этот специфический запах – лягушачий, жабий, рыбный – означал только одно: змея. Змеи пугают меня до чертиков.

Мне не стыдно в этом признаться. Но, и это может вас удивить, однажды я поймал одну змею, жирную и черную. Это случилось, когда мы ходили в поход по горам.

Знаете, что меня больше всего поразило в тот день? Выражение лица Берни! Я немного отвлекся на воспоминания, а когда пришел в себя, змеиный запах стал сильнее.

Я последовал за запахом, и эй! Он вел меня обратно к кактусу, в тени которого лежала Принцесса, все это время не сводящая с меня взгляда. И – о нет! – позади нее лежала большая змея, свернувшаяся в кольцо, и сейчас она стремительно разворачивалась. В ее открытой пасти виднелись до ужаса острые клыки. Принцесса что, не учуяла запах? Да что с ней не так?