Где-то между чёрным и белым (ЛП)

— Мне нравится, что ты такой дурашливый.

— И я... — Он сделал паузу, словно сомневаясь, стоит ли продолжать. — Ах, к черту это. Я собираюсь просто открыться. — Он прижал свои губы к ее. — Я люблю тебя.

Она могла бы запищать как школьница, но все, что она смогла из себя выдавить:

— Правда?

«Серьезно? Это все, что ты ему ответишь, тупица?».

Он решительно кивнул.

— Правда.

Он потянулся, чтобы включить радио, затем поиграл своими бровями с озорным огоньком в глазах.

«Господи, может ли он быть еще более восхитительным?».

— Ну, это делает меня очень счастливой. Потому что я тоже люблю тебя. Но совсем немного, — добавила она, показывая на маленькое пространство между большим и указательным пальцем.

Он медленно расстегнул пуговицы ее блузки, пока в радио шумел старый таймер.

— Тогда мне придется исправить это. Это несправедливо, что у меня в руках только половина твоего сердца в то время, когда ты владеешь моим целиком.

Его ладонь покоилась на груди Софи, пока он нежно целовал ее. Ее сердце бешено стучало под его пальцами. Но она знала по опыту, что в начале так было всегда. Гонка, волнение, но она не была и близка к тому, чтобы позволить своим словам вырваться, выпаливая все, что она чувствовала. Даже если он заслуживает обожания.

Она лежала на теплой траве, и он был с ней. Они были молоды, в возрасте примерно двадцати лет. Под ней лежало что-то мягкое — одеяло. Шел дождь, и оба они были обнажены до пояса. На его губах был след ее красной помады, когда его лицо нависало над ней. Он наклонился, чтобы поцеловать ее, и холодный армейский жетон, висящий на его шее, коснулся ее кожи. Она дрожала. Она не была уверена, был ли причиной холодный металл на ее коже, летний дождь или его прикосновение. Они были женаты? Или просто любовники?

— Сэм!

— Что? — испуганно спросил он.

Она села на кровати.

— Мне нужно сказать тебе кое-что. Или спросить кое о чем.

Он облокотился на одну руку, на лице застыла заинтересованность.

— Валяй.

Вот и все. Она наконец собиралась поднять эту необычную тему и понять, возможно, он просто играл во время их первого поцелуя, когда она так странно отреагировала. Что, если на самом деле он ничего не видел, а просто выдумывал, чтобы она поверила в некую особенную связь между ними? Или вдруг она ему рассказала обо всех своих чувствах, а он подумал, что она чокнутая?

— В тот вечер, когда ты водил меня на ужин, — начала она, — тогда мы впервые поцеловались, и ты сказал, что видел какое-то место, в котором не бывал прежде, но оно было знакомым.

— Да.

— Расскажи мне об этом.

— Прямо сейчас? — встревожился он слегка.

— Пожалуйста.

Он потер затылок.

— Можешь объяснить, почему это так важно для тебя?

— Обязательно расскажу сразу после тебя.

— Ла-а-адно, — протянул он.

— Мне кажется, Сэм, я никогда не видела, чтобы ты так себя вел. Очень нервозный. Почему?

— Не важно, — ответил он. — Это была ферма. — Он смотрел вверх, воспроизводя картинку. — Поле... поросшее пожелтевшей травой. Я не видел тебя. — Он прервался, пока не встретился с ее взглядом. — Но ощущение было такое, словно ты там была.

Она позволила себе упасть спиной на кровать, и снова пришли необъяснимые слезы.

Сэм положил свою ладонь на ее обнаженный живот.

— Что? Расскажи мне, черт возьми. — Он покачал головой. — Я знал это. Это не было похоже ни на что... Я смотрел на тебя, Софи. Ты что-то скрывала. Ты придала слишком большое значение моему ответу, а теперь думаешь, что я тебя разыгрывал.

Внезапно она начала смеяться. Он произнес это. Это было именно то, чего она так боялась, за исключением того, что его ответ спровоцировал реакцию, отличную от той, которую он увидел.

Она села и взяла его за руку.

— Нет, — мягко произнесла она. — Я хочу знать, как много раз ты видел то место?

Волна осознания скользнула по его лицу.

— Почему? Зачем ты хочешь это знать?

— Потому что я видела то же самое место. Несколько раз! — По непонятной для нее причине он нахмурился. Вероятно, он подумал, что она нелепа. — Послушай, Сэм, я никогда не была человеком, увлекающимся случайностями, или приверженцем веры в прошлые жизни. Но, черт возьми! Я видела тебя. И я не могу понять, почему ты, мистер Прогрессивный взгляд «мы-все-одно-целое», так встревожен?

— Я не встревожен. Мне нелегко говорить с тобой об этом.

Она действительно пребывала в замешательстве.

— Но почему?

Он зарыл свою руку в ее волосы и лег на кровать, глядя в потолок.

— Ты неправильно воспримешь это.

— Нет, это не так. Просто расскажи мне.