Ген Химеры Часть 1

Ойтуш знал, что никогда не сможет забыть, как безуспешно пытался сдержать слезы, когда его принудили вскрывать труп перед комиссией важных шишек из протектория. У него никогда не было шансов стать добропорядочным гражданином, жаль, что он понял это только сейчас. Ему не место было в Метрополе, его место среди сопротивления, среди таких же мятежников, как и он сам.

И если он хотел двигаться дальше, ему нужно было забыть о Сати. Жива она или мертва, ее больше нет для него, и пора было смириться с этим.

***

Оставалось еще три с половиной часа: как раз столько, чтобы спокойно вернуться. В последний раз окинув взглядом химический склад, Ойтуш вышел на воздух. Было душно и пыльно. Солнце уже почти село, в последний раз окрашивая алым стены бараков.

Ойтуш мог заметить, что за ним следят, еще в метро, где он провел почти час, перемещаясь с одного конца Метрополя на другой. Но за более чем двадцать часов на ногах он настолько вымотался, что не заметил бы, наверное, и толпу аниматусов.

Дорога к заброшенной станции лежала через лесопарковую зону. Солнце давно скрылось и на пригород опустила холодная ночь. Ойтуш шел быстрым шагом, то и дело дуя в кулак, чтобы согреться.

“Успеть бы до дождя”, — подумал он, прислушиваясь к отдаленным раскатам грома. Когда до станции оставалось около двух километров, Ойтуш понял, что за ним хвост. Фигура в светлом то и дело мелькала между стволов деревьев, озаряемых молниями.

Собрав в кулак последние силы, Ойтуш принялся петлять. Нельзя было допустить, чтобы шпион проник на станцию вслед за ним, ведь тогда под угрозой окажется не только он, но и охранники на контрольно-пропускном пункте.

Охранники… Очередная вспышка осветила лес, и Ойтуш явственно разглядел экзоскелет преследователя. Экзоскелет с нефункционирующей левой конечностью.

Глава 21

Холод отступил моментально, стоило Ойтушу понять, что это он пришел по его душу. Человек из его воспоминаний, который так старательно пытался сжить его со света, устраивая покушение за покушением. Но сейчас все было по-другому. Он был один на один с Катокином, посреди этого темного леса и неба, которое вот-вот должно было пролиться дождем.

Ойтуш сошел с асфальтированной тропы и, переходя на бег, начал петлять между высоких сосен. В своей голове он судорожно взвешивал шансы на удачный исход: он был вымотан, невооружен, а туфли, принадлежащие Терри Сэнкову были категорически не предназначены для бега. Катокин же был одним из лучших офицеров Айзека. Он был быстр, силен и, разумеется, при оружии. Да, его экзоскелет был поврежден, но Ойтуш сомневался, что это станет проблемой для такого опытного бойца, как он.

Ойтуш бежал, перепрыгивая через кусты и коренья почти не оглядываясь. В какой-то момент ему показалось, что преследователь отстал, но именно в эту секунду острая боль пронзила его плечо. Боль, которая тут же сменилась выпадением чувствительности.

“Парализатор”, — догадался Ойтуш, ощущая, как его рука ниже плеча полностью онемела. — “Вот ведь скотина”.

До станции оставалось совсем немного: парень понял это по редеющему лесу и фрагментам красного кирпича, что валялись тут и там.

На полном ходу Катокин сбил его с ног. Соты его экзоскелета поменяли конфигурацию и стали совсем мелкими, из-за чего офицер был похож на человекоподобное насекомое, покрытое хитиновой оболочкой. Забрало было опущено, но Ойтуш почти видел как пылает жаром лицо Катокина, как горят глаза и раздуваются ноздри.

Катокин уселся на него сверху, намертво придавив к земле. Достал из кобуры парализатор и всадил в правую ногу Ойтуша с десяток игл.

“Что он делает?” — мелькнуло в голове Ойтуша. — “Почему просто не прикончит меня?”

То же самое повторилось и с левой ногой, после чего Ойтуш четко уяснил: солдат не собирается убивать его. Зачем марать руки, когда можно просто подождать час, по истечении которого пиратский чип сам сделает грязную работу?

Но сдаваться Ойтуш не собирался. Схватив осколок кирпича, он ударил Катокина по шее, туда, где броня была мягкой и эластичной. Это возымело эффект, но лишь на время. Подняв с земли увесистый валун, Катокин наотмашь ударил Ойтуша по лицу, затем еще и еще, пока лицо парня не начало превращаться в месиво. Валун побагровел от крови; кровь из разбитых сосудов на лице заливала глаза.

“Только не так”, — подумал Ойтуш, когда Катокин поднялся во весь рост и, нависнув над ним, приставил парализатор прямо к его груди.

Пошел дождь. Без предупреждений, сразу косой стеной, словно небо хотело побыстрее избавиться от всей этой воды.

Единственной уцелевшей рукой, Ойтуш принялся шарить в грязи вокруг себя в поисках хоть чего-то тяжелого или острого. Внезапно его рука нащупала нож. Самый настоящий нож, выпавший у него из кармана. Неужели Карен сунула его ему, когда угрожала Монтанари?

Собрав последние силы, Ойтуш всадил лезвие в бедро Катокина — выше было просто не дотянуться. Тот взвыл от боли и в очередной раз ударил Ойтуша по лицу — теперь уже ботинком. А в следующую секунду выпустил целую очередь из игл-парализаторов ему в грудь. Все было кончено.