Гендер и язык

Но хотя большинство людей находит, что мое объяснение гендерных различий в стилях общения совпадает с их собственным опытом, и готово тотчас предложить в доказательство примеры из личного опыта, некоторые раздражаются при одном упоминании слова «гендер». Есть и такие люди, которых злит простое предположение, что женщины и мужчины – разные. Такая реакция может исходить как от женщин, так и от мужчин.

Некоторые мужчины слышат в любом исходящем от женщины утверждении о различиях женщин и мужчин обвинение – модный способ воздеть руки и воскликнуть: «Ах вы, мужчины!». Им кажется, что на них если не клевещут, то превращают в объект уже одним фактом обсуждения.

Но не только мужчины выражают негодование по поводу рассуждений о женщинах и мужчинах. Некоторые женщины опасаются – и не без основания, – что любое упоминание гендерных различий будет воспринято как намек, что отличаются именно женщины – отклоняются от стандарта, которому соответствует любой мужчина. То, что характерно для мужчин, воспринимается как норма, а то, что характерно для женщин, – как отклонение от нормы. А от понятия «другой» до понятия «худший» – только один, возможно неизбежный, шаг.

Кроме того, если обнаруживается, что женские и мужские стили общения отличаются, именно женщинам обычно предлагают измениться. Подтверждение этому я нашла в реакции на мою собственную статью, которую написала для «Вашингтон Пост». В ней я описала беседу супружеской пары, которая произошла в автомобиле. На вопрос супруги «Не хочешь остановиться что-нибудь выпить?» ее муж правдиво ответил «Нет», и они не остановились. Позже он был поражен, когда узнал, что его жена была недовольна тем, что они не остановились, так как хотела пить: «Почему она просто не сказала, чего хотела? Что это за игры?». Жена, объяснила я, была недовольна не тем, что не добилась своего, а тем что не учли ее желание. С ее точки зрения, она, в отличие от мужа, побеспокоилась о нем.

Анализируя этот пример, я подчеркнула, что муж и жена имели разные, но равноценные стили. Эта точка зрения была утеряна в жестоко отредактированной версии моей статьи, появившейся в «Торонто стар», в которой я якобы советовала: «женщина должна понять, что, когда он отвечает “да” или “нет”, это не означает, что он не хочет обсудить вопрос». Редактор «Стар» вычеркнул непосредственно предшествующий этому предложению текст, в котором говорилось: «Чтобы понять, что же происходит не так, мужчина должен осознать, что, когда женщина спрашивает о его желании, она не запрашивает информацию, а скорее начинает обсуждение того, что они оба хотели бы. Однако, со своей стороны, женщина должна понять, что…». Ловкое владение редакторскими ножницами превратило мое утверждение о необходимости для женщин и мужчин одинаково

приспосабливаться друг к другу в утверждение, что женщины должны предпринимать односторонние попытки понять мужчин. Сообщение женщинам того, что они одни должны «понять», подразумевает, что манера поведения мужчин является правильной, а манера поведения женщин – неправильной. Эта отредактированная версия была перепечатана в одном из учебников, и ошибка стала распространяться далее.

Все мы знаем, что мы – единственные в своем роде личности, но других людей склонны рассматривать как представителей групп. Это – естественная тенденция: чтобы понять окружающий мир, мы должны судить его по определенным моделям. Мы не справились бы с каждодневным потоком людей и предметов, если бы не могли о многом догадываться и чувствовать, что знаем, кто они и что собой представляют. Но эта естественная и полезная способность видеть образцы подобия имеет и печальные последствия. Сведение человека к упрощенной категории оскорбительно, а также вводит в заблуждение. Разделение женщин и мужчин на категории рискует усилить этот редукционизм.

Обобщения, улавливая сходства, затемняют отличия. На формирование людей влияют бесчисленные факторы, такие как этническая, расовая, классовая принадлежность, религия, возраст, профессия, географические районы, в которых живут они сами и их родственники, и многие другие отличительные черты группы; все они сочетаются с личными чертами характера и склонностями. Людям свойственно оценивать других, относя их к одной или нескольким категориям, например «южная красавица», «еврей-интеллектуал из Нью-Йорка», «бостонский аристократ» или «темпераментный итальянец». Хотя эти категории и могут предсказать определенные моменты поведения людей, они в своем описании упускают гораздо больше, чем улавливают. Каждый человек в бесчисленных отношениях совершенно непохож на кого-либо еще, включая и тех, кто принадлежит к тем же самым категориям.