Гендер и язык

Если часто кажется, что мужчины разглагольствуют, когда у них есть особые знания, то женщины, обладающие такими знаниями, часто с разочарованием и удивлением обнаруживают, что у них нет особого желания их демонстрировать.

Сначала я и потом тоже я

Шел банкет для профессоров и преподавателей нашего университета. Справа от меня сидела женщина, и, когда обед начался, мы познакомились. Мы рассказали друг другу, на каких факультетах работаем и какие дисциплины преподаем, а потом она спросила о моих научных интересах. Немного поговорив о моих исследованиях, она затем и сама, в ответ на мой вопрос, рассказала о своих. Наконец, мы обсудили, в чем совпадают наши научные работы. Позже, как это бывает на обедах, мы заговорили с другими присутствующими. Я спросила мужчину, сидящего напротив, с какого он факультета и чем занимается. В следующие полчаса я много узнала о его работе, научной деятельности и о нем самом. Незадолго до окончания обеда был перерыв, и он спросил, чем занимаюсь я. Когда я сказала, что я – лингвист, он оживился и рассказал мне о научном проекте, которым он руководил и который был связан с нейролингвистикой. Он все еще рассказывал о своем исследовании, когда мы встали из-за стола.

Эти мужчина и женщина были моими коллегами. Что же происходит, когда на приемах и других мероприятиях я беседую с людьми, не имеющими никакого отношения к научной работе? Мой опыт показывает: если я говорю чем занимаюсь женщинам, они обычно расспрашивают меня о работе. Когда я рассказываю о стилях общения или гендерных различиях, они делятся собственным опытом, чтобы подтвердить описываемые мной примеры. Мне это очень приятно. Это помещает меня в центр внимания, не создавая необходимости самой завладевать всеобщим вниманием, и я часто собираю истории, которые пригодятся в будущем. Но когда я называю направление своей деятельности мужчинам, многие читают мне «лекцию» о языке – например, о том, как сейчас люди, особенно подростки, неграмотно говорят. Другие вызывающе расспрашивают о методах исследования. А третьи (и таких много) переводят разговор на тему, которую знают лучше.

Конечно, не все мужчины ведут себя таким образом, но за долгие годы я встречала множество мужчин и очень мало женщин, которые реагируют именно так. Это, однако, не единственный мужской речевой стиль, а один из

стилей. Есть и женщины, которые перенимают такой стиль, но тогда их воспринимают как мужеподобных.

Хвались своими знаниями или скрывай

Более двенадцати лет я наблюдаю за этой диспозицией в общении. Однако объяснить, почему

это происходит, я не могла до самого последнего времени, пока не разработала модель статуса и взаимосвязи. Экспериментальное исследование, лежащее в основе моей концепции, показывает, что компетентность не гарантирует женщинам роли лидера в беседах с мужчинами.

Психолог X. М. Лит-Пеллегрини выясняла, что именно – гендер или компетентность – определяет, кто будет вести себя «доминантно» (в ее терминах): например, больше говорить, перебивать и контролировать тему разговора? Она сформировала женские, мужские и смешанные пары и попросила их обсудить тему насилия на экране ТВ и его воздействие на детей. В некоторых случаях она назначала одного из участников экспертом, предоставляя необходимую фактическую информацию и время, чтобы ее прочитать и усвоить до дискуссии, которая записывалась на видео. Можно было ожидать, что «эксперт» будет больше говорить, больше перебивать и тратить меньше времени на поддержку другого – не столь информированного – участника разговора. Но все оказалось сложнее. Владеющие специальными знаниями в среднем действительно говорили больше, но эксперты-мужчины говорили больше, чем эксперты-женщины.

Информированность сказывалась и на поддерживающем поведении, но у мужчин и женщин это происходило по-разному. Лит-Пеллегрини ожидала, что неподготовленные участники затратят больше времени, выражая согласие и поддержку подготовленных. Это подтвердилось, кроме тех случаев, где экспертом была женщина, а ее партнером-неэкспертом – мужчина. В этой ситуации женщины-эксперты проявляли поддержку, говоря что-нибудь вроде «да» и «совершенно верно», намного чаще, чем не-эксперты-мужчины, с которыми они разговаривали. Наблюдатели часто оценивали неэкспертов-мужчин как более доминантных, чем экспертов-женщин. Другими словами, женщины в этом эксперименте не только не умели обращать свою компетентность во власть, но пытались ее приуменьшить и заменить избыточным соглашательством. Они вели себя так, как будто хотели скрыть свою информированность.

Возможно, так и было. Когда в этих диалогах звучало слово «эксперт», во всех случаях, кроме одного, произнесли его именно мужчины, говоря что-то вроде: «А, так вы – эксперт». Свидетельство превосходящих знаний вызывало чувство обиды, а не уважения.