Генеалогия московского купечества XVIII в. (Из истории формирования русской буржуазии)

Говоря о некоторых внешних отличиях капитальных книг как массового источника по генеалогии купечества, нельзя забывать о их содержании. И если об этом не было сказано вначале, то потому только, что прежде всего формальные признаки определяют, рассматривать ли данные источники в качестве массовых. И только уже после этого можно подступить к вопросу об их содержании, поскольку есть, как представляется, существенная разница между оценками содержания массовых и единичных источников. То, что в отдельно взятом документе не представляет интереса, может «заработать» при достаточно большом количестве однотипных материалов. С этой точки зрения мы постарались рассмотреть ревизские материалы, с этой точки зрения нужно подходить и к внутренней критике капитальных книг.

В конечном счете исходным является вопрос о достоверности: в какой степени известия, в данном случае капитальных книг, соответствуют реальности, как они могут быть использованы в исследовании?

Обратимся к самим источникам. Книги составлялись с фискальными целями. Купец объявлял (записывал) о наличии у него определенной суммы капитала и платил с этой суммы в казну один процент. Следовательно, чем больше объявленный капитал, тем больше процентный сбор. Выгодно ли ему было увеличивать сумму и до какой степени – от выяснения этого и зависит решение вопроса о достоверности купеческих известий о капиталах. Для рассмотрения проблемы необходимо прежде всего изучить саму процедуру процентного обложения и сбора.

До введения процентного оклада взаимоотношения податного населения и государственного аппарата были довольно ясными: первое стремилось скрыть, занизить свое имущественное положение, второй – раскрыть его и определить истинные размеры. Для этой цели властями использовалась система общественной проверки налогоплательщиков. Так, в уже упомянутом указе 1705 г. о переписи купцов устанавливалось прочитывать составленные переписные книги перед всеми купцами, «дабы всяк ведал, что в тех книгах написаны без утаения», а «утайку и неправду» «ничего не бояся старостам и бурмистрам обличая говорили» 44*.

Указом от 25 мая 1775 г. для объявления капиталов купцам было предоставлено «добровольное показание на совесть каждому», и потому «доносам и следствиям об утайке» «места иметь не должно» 45*

. Такой поворот был связан прежде всего с выработкой более выгодных налоговых форм 46*.

В первую очередь речь идет о новом разделении купечества на гильдии. Устанавливая минимальные суммы в 500 руб. для 3-й, 1 тыс. руб.- для 2-й и 10 тыс. руб.- для 1-й гильдии 47*, правительство вынуждено было обеспечивать столь высокий имущественный ценз преимуществами одной гильдии перед другой и всего купечества в целом, что нашло отражение в «Плане о выгодах и должностях купечества и мещанства» и «Грамоте городам». Конечно, решающими были привилегии в области торговли, где купечество получало монополию. Записавшиеся в купечество освобождались также от некоторых казенных служб и могли рекрутскую повинность возмещать деньгами в размере вначале 360 руб., а затем 500 руб.

48*Купцам 1-й гильдии дозволялось вести внешнюю торговлю, иметь фабрики и заводы; 2-й – внутренний оптовый и розничный торг; 3-й – мелочную торговлю «по городу и уезду» 49*. Кроме того, утверждались некоторые внешние отличия. Первогильдейским купцам разрешалось ездить по городу в карете парою, 2-й гильдии – в коляске парою, и они освобождались от телесных наказаний 50*

.

Как видим, выгоды были очевидными и стоило платить высокий налог, чтобы пользоваться ими. Главное же состояло в том, что реформы 1775-1785 гг. как бы привели в соответствие состояние купцов и род их занятий. Только обладая определенным капиталом и уплачивая с него налог, можно было наиболее выгодно использовать его, например, в торговле с заграницей. И напротив, очевидной должна была быть несостоятельность купца, числящегося в 1-й гильдии и занимающегося мелочной торговлей.

Конечно, «добровольное показание» капитала открывало возможность объявлять нужную сумму, не имея ее. Здесь важно было только уплатить процентный сбор. Но «Грамота на права и выгоды городам» твердо определяла необходимость предоставления доказательств о состоянии «городовых обывателей». Это, прежде всего, свидетельства гильдейских старшин и двух человек от гильдии «о подлинности капитала, который записал», «торгующие и промышленные книги», счета, расчеты, таможенные книги и т. п. 51*

Таким образом, «добровольное показание» было скорее свободой объявления не имущественного ценза как права для зачисления в гильдию, а суммы капитала в пределах данной гильдии. Иными словами, купец 1-й гильдии обязан был доказать, что он имеет не менее 10 тыс. руб., и волен записать любую сумму от 10 до 50 тыс.