Генеалогия московского купечества XVIII в. (Из истории формирования русской буржуазии)

Первым этапом при таком подходе является выбор групп. Объектом данной работы было избрано московское купечество в XVIII в. (На первый взгляд хронологическое ограничение в генеалогии выглядит парадоксально, поскольку каждый род прослеживается вне зависимости от установленных хронологических рамок. Но при всей своей условности такое ограничение оправдано в том отношении, что оно нацеливает прежде всего на фамилии, активно развивавшиеся в XVIII в., исключая из исследования роды, угасшие в начале и зародившиеся в конце столетия.) Совершенно очевидно, что на протяжении XVIII в. оно не было однородным. В одних купеческих родах наблюдался упадок, в других – подъем. Задача состояла в том, чтобы исследовать группы, наиболее ярко характеризующие обе линии – угасания, упадка и подъема – в развитии московского купечества. С этой целью были избраны гости и гостиная сотня, с одной стороны, и 1-я гильдия – с другой. Выбор этот не случаен, он обусловлен исторически. Привилегированная и самая могущественная в XVII в. прослойка гостей и гостиной сотни в 1728 г. лишается своих прав и уступает их новому гильдейскому купечеству, и прежде всего 1-й гильдии. Эта смена отразила глубокие социально-экономические изменения, происшедшие в России в первой четверти XVIII в., и открыла новый этап в формировании русской буржуазии 5*

. Поэтому изучение этих групп важно и с точки зрения исследования характера этого процесса, и с точки зрения познания внутренних особенностей двух ведущих для разных периодов и сменяющих друг друга социальных групп.

Второй этап характеризуется внутригрупповым пофамильным отбором или расслаиванием. Необходимость этого диктуется непостоянством состава 1-й гильдии (и в меньшей степени гостиной сотни) и задачами исследования. Первое деление на гильдии было проведено в 1720 г. 6*

, но окончательное организационное оформление было осуществлено «Жалованной грамотой городам» 1785 г. 7*

За этот период численный состав 1-й гильдии сократился более чем в 3 раза. В 1748 г. в Москве среди первогильдейцев насчитывалось 382 фамилии, а по 5-й ревизии 1782 г.- 105. Для изучения той линии купечества, которая характеризуется в XVIII в. подъемом, важно было проследить роды, достигшие к концу XVIII в. своего могущества. Поэтому в качестве генеалогических объектов были взяты фамилии, состоявшие в 1-й гильдии в период 4-й и 5-й ревизии. Обращение к ним оправдано и потому, что с этого времени мы имеем дело с высшей социальной группой купечества, оформленной в правовом отношении (подробнее об этом в главе о 1-й гильдии).

Иначе обстояло дело с гостиной сотней. Если 1-я гильдия интересовала нас с точки зрения формирования и развития, то гостиная сотня – с точки зрения ее судеб. Поэтому объектами исследования здесь были избраны роды, чье прошлое еще связано с былым привилегированным положением, и не принимались в расчет фамилии, прибывшие в гостиную сотню после 1728 г., поскольку они не могут характеризовать особенностей в судьбах старинных родов.

С выбором групп тесно связано установление исходных хронологических дат, необходимое для разработки материала на предварительном этапе генеалогического исследования, т. е. при составлении генеалогических «досье» на каждый род (или поиска сведений о нем) и реконструкции родословных. Для гостиной сотни это конец XVII – начало XVIII в., для 1-й гильдии, как уже было сказано,- конец XVIII в. Восстановление родословий купцов гостиной сотни и 1-й гильдии будет вестись соответственно по методу нисходящей и восходящей линий родства, т. е. в первом случае от предков к потомкам, а во втором – от потомков к предкам. При этом следует оговориться, что исходные даты отнюдь не ограничивают исследование родов за их пределами, но характер его уже будет диаметрально противоположным сказанному. Т. е. в XVII в. поиск сведений по родам будет осуществляться от потомков к предкам, а в XIX в.- от предков к потомкам.

Некоторые сложности при пофамильном отборе возникли в связи с генеалогическими понятиями рода и семьи. Для русской дворянской генеалогии такой вопрос практически не стоял, вероятно, в силу того, что термин «семья», адекватный «фамилии», подчас заменял термин «род». Для такого отождествления можно найти две причины – лингвистическую и генеалогическую. Исторически сложилось так, что род всегда начинался от лица, давшего фамильное прозвание. Поэтому и семья в узком смысле (как группа лиц, объединенных 1-2-й степенью родства) рассматривалась вне отрыва от своих предков, ибо генетическая связь, выраженная формально фамильным прозванием и подтвержденная генеалогическими документами, предоставляла им важное наследственно-социальное право на дворянское достоинство.