Генерал Деникин. За Россию, Единую и Неделимую

Но я слышал, что в минувший тяжелый период жизни армии некоторые из вас, не веря в успех, покинули наши ряды и попытались спрятаться в селах. Нам хорошо известно, какая их постигла участь, они не спасли свою драгоценную шкуру. Если же кто-либо еще желает уйти к мирной жизни, пусть скажет заранее. Удерживать не стану. Вольному воля, спасенному рай, и… к черту»[3].

Оживающая Добровольческая армия получила в эти дни две разноречивые, но крайне важные новости – большевики подписали Брестский мир и восстали донские казаки. Случилось то, чего так боялись и чего так ждали. Ленин капитулировал перед злейшим врагом добровольцев, а значит, три года войны они проливали кровь зря. Этот враг – немцы – скоро появится в прямой видимости.

С другой стороны, возлагавшиеся на казачество надежды оправдались. Донцы недолго терпели над собой комиссаров, и теперь Тихий Дон готов стать под знамёна Белого движения. Генерального штаба полковник Владимир Барцевич, посланный в разведку, привёз депутацию от донцов из 17 человек, которые сообщили, что генерал Попов окончил Степной поход в Новочеркасске. Выбив оттуда большевиков с помощью пришедшего из далёких румынских Ясс отряда полковника Михаила Дроздовского, который ищет встречи с командованием Добрармии.

Это совершенно ободрило обескровленную армию. Значит, есть ещё другие силы в России, кроме них. Есть ещё офицеры, которые взялись за оружие и пришли на Дон вместе сражаться с большевиками.

Направление движения было выбрано однозначно – на Дон. 19 апреля армия двинулась обратно.

Подробности в штабе сообщили члены делегации. Выяснилось, что восстание спровоцировал бесчинства местного красногвардейского отряда в станице Цимлянской, где голубевцы растратили станичную казну себе на жалованье, а затем наложили на цимлянцев контрибуцию. Казаки обомлели от такой наглости и на станичном сборе постановили распустить отряд из 70 красногвардейцев. Голубевцы отказались возвращать казну и стали уходить на станцию Ремонтная, ища там поддержки. Тогда казаки ударили «сполох», войсковой старшина Иван Голицын заявил, что такой власти на Дону «не любо», и разослал гонцов в станицы Терновскую, Кумшатскую, Филипповскую и Верхне-Курмоярскую. Беглецов догнали, деньги отобрали, а самих порубили в капусту. Теперь уже отступать было поздно. Иллюзии относительно возможности «мирного сосуществования» с большевиками кончились, тем более что и без этого эпизода на Дону хватало злобы среди казаков – крестьяне уже кинулись делить казачью землю, чего вольное воинство потерпеть не могло. Получалось, что, вместо ожидаемых дополнительных «легот» от большевиков, казаки лишались и земли, и воли, и власти на собственной территории.

18 марта поднялась станица Суворовская. Отсюда восстание покатилось по станицам 1-го и 2-го Донских округов, были направлены гонцы к партизанам генерала Попова с просьбой о поддержке. Генерал к тому времени маневрировал на Маныче и Сале, ухитрившись не только сберечь в мелких стычках основные силы, но и пополниться несколькими сотнями калмыков станиц Платовской (родина Семёна Будённого), Бурульской и Граббевской – дополнительно 770 шашек.

Узнав о начале восстания, Попов двинул партизан к Дону. Голубевцы, не сумев отсечь партизан от повстанцев, ввиду начала весны решили, что хватит воевать. У них «начались торжества, пьянство и самодемобилизация на полевые работы»[4].

К концу марта неугомонный мигулинец Попов, который также испытывал проблемы с дисциплиной рядовых казаков, желающих пахать, а не воевать, собрал офицеров и переправился через Дон у станицы Нижне-Курмоярской, начав движение на Новочеркасск.

В начале апреля восстали донцы ближних к казачьей столице станиц Кривянская, Заплавская, Бессергеневская, Мелеховская, Раздорская и Багаевская. Их возглавил войсковой старшина Михаил Фетисов (у друзей имевший прозвище Ахмет мирза Пей Наливай Бей Выталкивай Выгоняй Бек Фетисов

), собравший партизанский отряд из бывших сослуживцев по 7-му Донскому казачьему полку. 1 апреля отряд лихой и абсолютно авантюрной атакой выбил красных из Новочеркасска.

Стратегического смысла в этом не было никакого – маленький отряд не смог бы не только удержать большой город, но даже контролировать его центральную часть. Но ведь плох тот казак, который не мечтает стать атаманом.

Через три дня красные перебросили подкрепления из Ростова, и «Ахмет мирза» вынужден был вновь уводить партизан к Дону на поиски «степняков» генерала Попова.