Читаем Генералы Великой войны. Западный фронт 1914–1918 полностью

   Новые ходы были проложены до и под германскими передовыми позициями, выполненные благодаря подземным подкопам под ничейной полосой, проделанным взрывными способами. Наконец, наступление должно было сопровождаться газовой атакой и дымовой завесой, и ему должен был предшествовать артобстрел, который начался 20 марта, когда половина имеющейся артиллерии начала обрабатывать вражеские оборонительные позиции. 2 апреля к ней присоединилась остальная артиллерия, и в течение нескольких следующих дней было выпущено более миллиона снарядов — более 50 000 тонн металла — на изрытую землю гребня Вими. Ночью канадский пулеметный корпус, в составе которого было 280 пулеметов «Викерс», продолжал беспокоящий огонь по вражеским траншеям, а также на глубину 1800–2500 м позади оборонительной линии, прикрывая действия разведывательных групп, которые по ночам отправлялись для проверки состояния проволочных заграждений и прощупывания вражеской обороны.

   Эти патрули установили, что Канадскому корпусу у Вими противостоят пять германских полков, и у захваченных пленных выяснили, что четыре из них бессменно находятся на передовой более месяца. Немцы обычно держали две трети своих сил на передовой, а остальные в резерве, так канадцы установили, что они численно превосходят обороняющихся в отношении три к одному. В Дуайи находились также две германские резервные дивизии 6-й армии, однако Бинг утверждал, что им понадобится четыре часа, чтобы добраться до поля боя… а к этому времени он рассчитывал уже овладеть хребтом. Патрули разведки ночью с 8 на 9 апреля доложили, что проволочные заграждения в значительной степени разрушены, и в полшестого 9 апреля бомбардировка усилилась и две мины были взорваны слева от немецкой линии. Затем огневой вал начал переноситься вперед на 90 м каждые 3 минуты, а за ним двинулась канадская пехота.

   Сражение у хребта Вими было редким случаем во время Великой войны, когда бой проходил по плану. На правом фланге 1-я дивизия Карри атаковала по фронту в 1800 м в направлении на Фарбю и Фарбюсский лес и оказалась во вражеских траншеях, всего лишь в 70 м от их собственных, прежде чем германские солдаты вышли из блиндажей. Специально заранее выделенные группы остались позади для зачистки, тогда как остальные двигались дальше под прикрытием огневого вала, однако следующие германские траншеи оказались упорнее, и наступающая канадская пехота попала под пулеметный огонь. Несмотря на это, «Черная линия», первая линия немецкой обороны, была занята в течение получаса, и западный склон гребня Вими был теперь покрыт массами канадской пехоты: стрелков, гренадеров, подразделений обеспечения, подносчиков боеприпасов, — которая вся хлынула вперед, взбираясь на хребет и переваливая через него.

   Находившаяся левее 2-я дивизия также действовала хорошо, атакуя на фронте протяженностью 1300 м, чтобы пройти 3 км до конечного рубежа атаки, на восточной оконечности гребня, где 13-я бригада должна была присоединиться к ней для очистки восточного склона. Хотя немецкие пулеметчики вступили в бой и нанесли большой урон батальону Онтарио, прежде чем они были атакованы в штыки сержантом Е. У. Сифтоном, который за этот подвиг был награжден Крестом Виктории, дивизия продолжала наступление и захватила первую цель к 6 часам 05 минутам. Резервные батальоны каждой бригады затем выдвинулись вперед и под прикрытием огневого вала двинулись к следующей цели, миновав деревушку Летийель на дороге Ланс — Аррас и захватив в плен большое число немцев в подземном бункере. Теперь впереди находилась разрушенная деревня Телю. К 10 часам передовые отделения были на ее окраинах, и к 10 часам 45 минутам вся деревня была в руках канадцев, и группы зачистки выгоняли последних оборонявшихся из погребов. В 13 часов обе дивизии двинулись вновь. С точностью до минуты 1-я и 2-я Канадские дивизии достигли дальней оконечности хребта Вими и увидели перед собой равнину Дуайи.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза
Живая вещь
Живая вещь

«Живая вещь» — это второй роман «Квартета Фредерики», считающегося, пожалуй, главным произведением кавалерственной дамы ордена Британской империи Антонии Сьюзен Байетт. Тетралогия писалась в течение четверти века, и сюжет ее также имеет четвертьвековой охват, причем первые два романа вышли еще до удостоенного Букеровской премии международного бестселлера «Обладать», а третий и четвертый — после. Итак, Фредерика Поттер начинает учиться в Кембридже, неистово жадная до знаний, до самостоятельной, взрослой жизни, до любви, — ровно в тот момент истории, когда традиционно изолированная Британия получает массированную прививку европейской культуры и начинает необратимо меняться. Пока ее старшая сестра Стефани жертвует учебой и научной карьерой ради семьи, а младший брат Маркус оправляется от нервного срыва, Фредерика, в противовес Моне и Малларме, настаивавшим на «счастье постепенного угадывания предмета», предпочитает называть вещи своими именами. И ни Фредерика, ни Стефани, ни Маркус не догадываются, какая в будущем их всех ждет трагедия…Впервые на русском!

Антония Сьюзен Байетт

Историческая проза / Историческая литература / Документальное