Генетика любви

Орианн как архитектора заинтересовал принцип строительства фундамента сооружений с расчетом на мелкие землетрясения. Слово за слово Себастьян рассказал ей о том, что знал касательно общежитий и корпусов Академии, а затем разговоры перетекли на особенности почвы планеты и сферу вокруг Соло, которая удерживала магнитные бури и солнечный ветер.

Детективное агентство, которое порекомендовал Стефан, ежедневно докладывало Себастьяну о перемещениях Мориса Мэрриша и высылало снимки. Касс отдавал себе отчет, что установленная слежка – далеко не самая легальная вещь, но это должно было помочь ему получить развод для Орианн на тех условиях, которых хотел добиться он. В душе цварг лелеял мечту о том, что после всего желанная женщина переедет вместе с детьми на Юнисию.

На следующий день после посещения Планетарной Лаборатории и Серебряного Дома господин Мэрриш прислал жене сообщение, в котором в ультимативной форме потребовал, чтобы она с детьми вернулась домой. Еще через два дня, когда, очевидно, ему пришло приглашение на заседание в АУП, Морис записал пятиминутную аудиозапись с подробным и не очень культурным разъяснением, как сильно ошибается Орианн, что все это затеяла. «Не дури», «ты ничего не добьешься», «отзови заявление и перестань позориться» – были самыми приличными фразами в пятиминутке. Наконец, еще через сутки господин Мэрриш решил связаться по голосвязи с женой и начал разговор с извинений. Он раскаивался в том, что был невнимателен в последние годы, и предлагал начать все сначала, признавался в любви и говорил многое-многое другое. Себастьян работал в своем кабинете за закрытой дверью, когда Морис связался с супругой, но все равно услышал разговор.

– Дорогая, пойми же! Мы семья, у нас есть дети. Я все ради тебя сделаю, я люблю тебя. Как я могу это тебе доказать? Ну хочешь, я продам всю свою одежду, а на эти деньги мы оплатим учебу в архитектурном колледже?

Себастьян напрягся, потому что ему показалось, что Орианн колеблется. Она что-то ответила мужу так тихо, что было не разобрать.

Через минуту Касс вышел из кабинета, и его легкие до отказа наполнились сладко-горькими эмоциями цваргини. Она сидела на диване, до побелевших костяшек пальцев сжимала коммуникатор и невидящим взглядом смотрела в пространство перед собой.

– Ты правда поможешь мне развестись? – спросила женщина с блестящими от слез глазами.

– Приложу к этому все силы. Не могу тебе ничего обещать и рассказывать, на это есть причины, но надеюсь, что все получится.

– Спасибо.

По ментальному фону Касс почувствовал, что Орианн не поверила ему, но все равно улыбнулась. От ее взгляда у Себастьяна внутри все перевернулось вверх дном.

«Каким же должен был быть ее брак?»

Несколько секунд он смотрел на хрупкую и чуть сгорбившуюся фигурку женщины в гостиной, а затем сел рядом на диван, взял за руку и произнес:

– Орианн. Ты не обязана поступать так, как хочет Морис. Даже если его аргументы кажутся тебе сейчас резонными, он идиот, что вообще…

Договорить Себастьян не успел. Внезапно, словно умирающая от голода дикая кошка, увидевшая мышь-полевку, Орианн повернулась к нему и заткнула рот поцелуем. Ее руки обвились вокруг его шеи, пальцы зарылись в волосы, она сама забралась к нему на колени как все та же ластящаяся кошка, отчаянно нуждающаяся в тепле, прикосновениях и восхищении… Об этом говорили ее судорожные жесты и всхлипы, об этом буквально кричали бета-колебания. Обжигающая волна желания прокатилась от резонаторов до самого кончика хвоста Касса, когда Орианн внезапно лизнула рог и одновременно запустила ладони ему в брюки.

У цварга скрутило внутренности, стоило подумать, что вот-вот произойдет. Даже в самых смелых сновидениях он не представлял, что все может случиться так скоро. Они спали в разных комнатах: цваргиня занимала вторую спальню, а Себастьян проводил ночи на диване, но это не отменяло того, что он постоянно чувствовал ее. Он хотел ее… Но одного тела ему совершенно точно было мало. Он хотел всю ее без остатка – мысли, душу, эмоции, привязанности, улыбки…

Все осложнялось тем, что у Орианн опыта в постельных делах явно было в разы больше, чем у молодого профессора астробиологии. Сдерживать себя с такой женщиной оказалось той еще пыткой. Бешеная пульсация в паху мешала связно мыслить, бета-колебания цваргини накладывались одно на другое – длинные и короткие, рваные и гармоничные, – сложно было определить, почему она это делает, но Себастьян набрался сил.

– Орианн-Орианн!.. – пробормотал он между поцелуями, пытаясь затормозить женщину, чьи прикосновения сводили с ума похлеще, чем ее эмоции. – Ты не должна… так меня благодарить.

– Благодарить?! – Она отпрянула, а в глазах промелькнуло нечто, что Себастьян не смог распознать. – Ох, прости… я думала… неважно.

* * *

Орианн Мэрриш