Гений войны Суворов. «Наука побеждать»

Ворвавшись в Прагу, сломив первоначальное сопротивление поляков, русские войска принялись добивать противника – тех, кто не сдавался. В кровавой суматохе поляки перебирались через Вислу. До поры до времени – по мосту, потом – и вплавь. Солдаты преследовали их ожесточённо, многие защитники Праги погибали в водах. Висла в районе Праги кишела мёртвыми телами. Это избиение поляков в занятой Праге очень быстро стало легендарным, его пересказывали с впечатляющими добавлениями: у страха глаза велики, а у ужаса – ещё больше. Суворовский солдат, столетний старец Илья Осипович Попадичев вспоминал уже в середине XIX в. о кровопролитных часах рокового дня Варшавы. Он ворвался в Варшаву в колонне Ферзена, в составе Смоленского драгунского полка, которым командовал полковник (в будущем – генерал-лейтенант) Василий Николаевич Чичерин. Полковник Чичерин при штурме Праги проявил чудеса храбрости. Драгуны шли на укрепления спешенными. Пять эскадронов повёл Чичерин на польскую батарею. Смелой атакой, грудью на орудия, они захватили батарею и взяли в плен несколько сотен поляков. О характере уличных боёв вспоминает Попадичев: «На переулке встретился с поляком. Крикнул: «Ура» и ударил его штыком. Поляк отвёл удар, а штык мой вонзился в деревянную стену. Я тащить назад… нейдёт, я туда-сюда! Казалось, что бы стоило поляку заколоть меня? А он стоял как вкопанный и приклад опустил на землю, я успел вывернуть ружьё из штыка и тут же выстрелом повалил поляка. За что б мне было его убивать? Поверишь ли, как человек на штурме переменится? Тут себя не помнишь, только стараешься и бегаешь – так и ищешь, кого бы уходить. Летаешь как на крыльях, ног под собой не слышишь. Тут, бывало, из-под куртки и рубаха выскочит, да и то не смотришь. Ох, штурмы, беда! – и ни себя, ни других не узнаёшь!» Поляки потерпели одно из жесточайших поражений в своей истории: из тридцатитысячной армии спаслось не более восьмисот человек, из четырёхтысячного ополчения – восемьдесят.

Ужасы пражского боя происходили на виду у варшавской публики – и это имело решающее психологическое влияние на события ближайших дней, когда поляки предпочли капитуляцию новой бойне.

Для полной победы и занятия пражских укреплений русским войскам понадобилось три часа – действительно, летели как на крыльях в ярости атаки. И не преувеличивал Суворов, когда сообщал в реляции: «Дело сие подобно измаильскому». К спорам об ожесточении русских войск (и о взаимном ожесточении) при штурме Праги можно добавить и свидетельство самого генерал-аншефа Суворова, который к тому времени повидал немало и редко живописал кровавые картины в реляциях: «Все площади устланы были телами, последнее и самое страшное истребление было на берегу Вислы в виду варшавского народу. Сие пагубное для них зрелище привело в трепет, а подоспевшая наша к берегу полевая артиллерия столь успешно действовала, что многие домы повалила, и одна бомба, пущенная, пала посреди заседания так называемой наивысшей их рады, от чего присутствующие в ней разбежались и черепом одним, когда она лопнула, убит секретарь сей рады. Итак, будто громовой удар, разразив, разрушил тут заседание сего беззаконного судилища. От свиста ядр, от треска бомб, стон и вопль раздался по всем местам в пространстве города. Ударили в набат повсеместно. Унылый звук сей, сливаясь с плачевным рыданием, наполнял воздух томным стоном. В Праге улицы и площади были устланы убитыми телами, кровь текла ручьями. Висла обагрённая несла стремлением своим тела тех, кои, имев убежище в ней, потопали. Страшное позорище видя, затрепетала вероломная сия столица».

Итоги пражского сражения впечатляли: 104 пушки, три пленных генерала (Мейн, Геслер, Крупинский), 500 пленных офицеров. Генералы Ясинский, Корсак, Квашневский и Грабовский погибли в бою. Добыча у солдат была не та, что в Измаиле: местные евреи оказались бедноваты. Захватили немало лошадей, которых потом пришлось сбывать за бесценок тем же пражским жителям.

Илья Осипович Попадичев, суворовский солдат, вспоминал о словах, с которыми обратился командующий к армии на победном смотре после пражского сражения: «Благодарю, ребята! С нами Бог! Прага взята! Это дорогого стоит. Ура! ребята, ура! Нам за ученых двух дают, мы не берем, трех дают – не берем, четырех дают – возьмем, пойдем да и тех побьем! Пуля дура – штык молодец. Береги пулю в дуле на два, на три дня, на целую кампанию. Стреляй редко, да метко! А штыком коли крепко! Ударил штыком, да и тащи его вон! Назад, назад его бери! Да и другого коли! Ушей не вешай, голову подбери, а глазами смотри: глядишь направо, а видишь и влево».

Да это же из «Науки побеждать», ещё не созданной, славный солдатский катехизис. Суворов уже практиковал его.