Генрих Гейне

Весьма вероятно, что живя в Котере, Гейне принял участие в охоте на медведя, которая произвела также немалое впечатление на Гейне и, подобно Ронсевальской долине, пробудила в нем воспоминание детства о сказках и баснях о животных.

Немецкие романтики охотно пользовались животными как персонажами для своих сочинений. Стоит только вспомнить «Кота в сапогах» Людвига Тика или героев Э. Т. А. Гофмана — кота Мурра и собаку Берганцу.

Из различных элементов, свойственных романтической поэзии, сложился причудливый фон сатирической поэмы Гейне. Главным героем является танцующий медведь Атта Тролль. У него и его супруги, медведицы Муммы, четыре сына и две дочери. Дети, особенно младший мальчик, во всем подражают тевтоманам и их вождям — «великим учителям гимнастики» Масману и батюшке Яну:

Удивительнейший мальчик!И к гимнастике способен,Кувыркается не хуже,Чем гимнаст великий Масман.По природному воспитан,Знает лишь родной язык,И жаргона греков, римлян,

Никогда не изучал.Вольный, бодрый и веселый.Мыла он не переносит,Презирает умыванье,Как гимнаст великий Масман.

Сам Атта Тролль соединяет в себе все ненавистные в ту пору для Гейне принципы: с одной стороны, он исполнен тевтоманского тупоумия, с другой стороны — он заражен коммунистическими идеями грубого равенства, казавшимися Гейне смешными.

Атта Тролль проповедует либерализм, притом в таких радикальных формах, до каких, пожалуй, радикалы типа Берне никогда и не доходили:

Если б думали медведиИ все звери так, как я,Мы тогда усильем дружным

Победили бы тиранов.Если б был в союзе боровС жеребцом, и если б слонОбнял хоботом по-братскиРог могучего быка,Если б волк, медведь, козел,Даже заяц с обезьянойСогласились хоть на время,То успех достигнут был быЕдиненье, единенье —

Вот что нужно. В одиночкуПередушат нас, а вместеМы тиранов победим.Единенье! Единенье!Монополию мы свергнемИ республику зверейСправедливую устроим.Основным законом будетРавенство всех божьих тварейБез различия их веры

Или запаха, иль шкуры.Слава равенству! ОселБудет главным в государстве,И на мельницу рысцоюБудет лев таскать мешки.

Так представлялось Гейне будущее «справедливое» царство зверей, тех самых, о которых он говорит в своей книге о Берне: «Когда я посетил Берне во второй раз на улице де-Прованс, где он окончательно поселился, то в его гостиной нашел такой зверинец людей, какой едва ли отыщешь даже в Jardin des plantes. В глубине комнаты сидело на корточках несколько немецких белых медведей, которые курили, почти постоянно молчали и только по временам извергали самым низким басом разные отечественные проклятия. Подле них приютился польский волк, в красной шапке, изредка выпускавший из хриплого горла сладкоприторнейшие замечания. Тут же я встретил и французскую обезьяну, принадлежавшую к уродливейшим обезьянам, каких я только когда-нибудь видел; она постоянно корчила рожи, для того чтобы из них можно было выбрать самую лучшую».

Цитированное место из книги о Берне просто производит впечатлению этюда к «Атте Троллю».

Гейне воплощает в фантастическом образе дрессированного медведя самодовольную глупость, откуда бы она ни проистекала. С одной стороны. Атта Тролль проповедует, как тевтоман:

Сын мой, сын мой, берегисьБауера и Фейербаха!..

С другой стороны, Атта Тролль яростно напирает, подобно крайним радикалам, на собственность: