Генрих V

«До Нашего слуха дошло, что с тех пор, как начались эти доселе длящиеся войны и по их причине в Нашем герцогстве значительно выросло количество волков, волчиц и других хищных зверей, особенно это касается судебного округа Ко, и волки эти, к сожалению, разорвали несколько человек, а посему наши верноподанные по своей простоте душевной так напуганы, что не осмеливаются оставаться в домах своих, в необнесенных оградой городах и селениях или оставлять [285] детей и не выходят на работу; так что упомянутые злобные звери уже значительно сократили поголовье скота и количество сельскохозяйственной продукции этой земли, оставшейся почти безлюдной».

Аналогичные послания были отправлены охотникам на волков в Карантане, Шербуре, Бейе, Жизоре и других нормандских городах.

Но причиной разорения были, скорее всего, английские гарнизоны, нежели волки, поскольку войскам, бальи, капитанам, тяжеловооруженным воинам, а также скромным лучникам жалование выплачивалось очень нерегулярно. Мы знаем, что граф Суффолк и сэр Томас Рокби в 1417 году получили для своих солдат шестимесячное жалование, а потом до середины 1418 года ничего не получали, и то выплаченных денег могло хватить только на квартал. В январе 1418 года сэр Джон Пелхем написал из Кана: «Я здесь сижу без жалования». В письме за тот же год один солдат, участвовавший в осаде Шербура, пожаловался: «Мы здесь так давно находимся, такие большие затраты приходится нам нести при каждой осаде, которые мы проводим, а с тех пор, как мы прибыли из Англии, жалование нам не выплачивалось, а посему умоляю тебя всем сердцем прислать мне 20 фунтов». В конце 1419 года сэр Джильберт Холсейл, капитан Эвре, пожаловался, что с Михайлова дня не получал ни жалования, ни провизии и предупредил о том, что люди его начнут дезертировать. Предупреждение свое он повторил в 1420 году, но только в середине лета они кое-что получили.[184]

Волей-неволей войскам, чтобы продержаться, приходилось грабить крестьян.

Генрих, чтобы облегчить положение, прилагал нечеловеческие усилия. Он самолично посылал приказы [286] военному казначею об уплате жалования тому или иному гарнизону. Поначалу деньги приходили от английского казначества, но позже эта обязанность была возложена, в основном, на нормандское казначейство. Система эта, однако, не слишком хорошо работала по той простой причине, что королю часто не хватало наличных денег; жалование такому жизненно важному гарнизону, каким был Кале, опаздывало на несколько лет, несмотря на пожелание короля, чтобы оно выплачивалась ежемесячно. Образовав специальные комиссариаты, которым вменялось в обязанность кормить гарнизон, он пытался остановить обирание крестьян, ноша эта на оккупированной территории оказалась бы непосильной и Наполеону. Снабжение армии взяли на себя нормандские виконты,[185]

принявшись поставлять крупнорогатый скот, овец, а также вино и сидр. В 1420 году под началом главного казначея Нормандии были введены две должности королевских поставщиков, в обязанность которых вменялось поставлять провизию, ввозимую кораблями из Англии, в гарнизоны. Но то ли в виду амбициозности операции, то ли в результате коррупции или неэффективности ее проведения, но она с решением проблемы не справилась. Генрих хорошо понимал опасность возникшей ситуации. Совет его заявил, что солдат «следует заставить платить за продукты в деревне, с нуждой которой должно покончить, иначе Нормандия, так и не поднявшись на ноги, будет для него потеряна».

В декабре 1418 года людям, которые понесли физический урон или потерпели материальные убытки от [287] английских гарнизонов, было сказано, что для возмещения ущерба они могут обратиться в суды виконтов. В апреле 1419 года Генрих отдал строгий приказ, согласно которому солдаты или чиновники ничего не могли брать у крестьян, не заплатив положенной цены. В августе он распорядился о написании строгого кодекса поведения гарнизона. В январе 1421 года, во время визита в Руан вместе с королевой Екатериной, он издал показательный «декрет»:

«Король, прослышав о том, что некоторые английские подданные осуществляют неправедные реквизиции, подвергая бедных людей насилию, вследствие чего существует опасность, что купцы бросят свой промысел, а крестьяне перестанут трудиться, запрещает у людей с равнин взымать подати у ворот и мостов городов и крепостей, отнимать лошадей и других тягловых животных без согласия их владельцев, брать без уплаты должной цены крупнорогатый скот, продукты питания, вино и изделия».