Читаем Генрих V полностью

O Seigneur Dieu, je m'en oublie; de elbow. Comment appelez-vous le col?


Алиса


De neck, madame.


Екатерина


De nick. Et le menton?


Алиса


De chin.


Екатерина


De sin. Le col, de nick; le menton, de sin.


Алиса


Oui. Sauf votre honneur, en verite, vous prononcez les mots aussi droit que les natifs d'Angleterre.


Екатерина


Je ne doute point d'apprendre, par la grace de Dieu, et en peu de temps.


Алиса


N'avez vous pas deja oublie ce que je vous ai enseigne?


Екатерина


Non, je reciterai a vous promptement: de hand, de fingres, de mails…


Алиса


De nails, madame.


Екатерина


De nails, de arm, de ilbow.


Алиса


Sauf votre honneur, de elbow.


Екатерина


Ainsi dis-je; de elbow, ds nick, et de sin. Comment appelez-vous le pied et la robe?


Алиса


De foot, madame, et de coun.


Екатерина


De foot, et de coun? О Seigneur Dieu! Ce sont mots de son mauvais, corruptible, gros et impudique, et non pour les dames d'honneur d'user: je ne voudrais prononcer ces mots devant les seigneurs de France pour tout le monde. Foh! de foot et de coun! Neanmoins, je reciterai une autre fois ma lecon ensemble: de hand, de fingres, de nails, de arm, de elbow, de nick, de sin, de foot, de coun.


Алиса


Excellent, madame!


Екатерина


C'est assez pour une fois; allons nous a diner.


Уходят.


СЦЕНА 5


Там же. Другая комната во дворце.

Входят французский король, герцог Бурбонский, коннетабль Франции и другие.


Французский король


Сомнений нет: он Сомму перешел.


Коннетабль


И, коль теперь мы не сразимся с ним,

Во Франции не жить нам, государь;

Покинем все и варварам-пришельцам

Мы виноградники свои уступим.


Дофин


О Dieu vivant!35 Возможно ли побегам,

Рожденным сладострастьем наших предков,

Росткам, привитым к дикому стволу,

Подняться так внезапно к облакам,

Глумясь над их самих родившим стеблем?


Герцог Бурбонский


Норманны! Все норманнские ублюдки!36

Mort de ma vie!37 Коль мы его не сможем

Остановить, я герцогство продам

И ферму грязную себе куплю

На острове зубчатом Альбиона.


Коннетабль


Dieu de batailles!38 Откуда пыл у них?

Их край туманен, холоден, угрюм,

И солнце бледное, сурово хмурясь,

Плоды их убивает. Разве может

Отвар из ячменя, для кляч пригодный,

Их ледяную кровь разгорячить?

А наша кровь, согретая вином,

Холодной станет? Ради нашей чести,

Не будем мы сосульками на кровле

Висеть, меж тем как тот народ холодный

Горячим потом нам кропит поля,

Что лишь бедны отвагою владельцев.


Дофин


Клянусь я честью!

Все дамы говорят, смеясь над нами,

Что пыл у нас погас, что им придется

Отдать тела английской молодежи,

Чтоб Францию бойцами населить.


Герцог Бурбонский


Шлют к англичанам нас — учить их танцам:

Летучим вольтам, сладостным курантам, —

И говорят, что наша сила в пятках:

Мы мастера лишь бегать от врага.


Французский король


Где наш герольд Монжуа? Послать его,

Пусть вызовом приветствует врагов. —

Воспряньте, принцы, и спешите в бой!

Острей меча пусть будет наша доблесть.

Шарль Делабре, французский коннетабль,

Вы, герцоги Бурбонский и Беррийский,

Брабантский, Орлеанский, Адансонский,

Бургундский, Барский; Водемон, Рамбюр,

Жак Шатильон, Бомон, Фуа, Фоконбер,

Гранпре, Русси, Лестраль и Бусико, —

Вы, герцоги, и принцы, и бароны,

Во имя ваших ленов — стыд наш смойте.

Английский Гарри рвется в глубь страны,

Гарфлера кровью обагрив знамена.

Вы на врага обрушьтесь, как лавина,

Что низвергают снеговые Альпы

С высот на дно подвластных им долин.

Ударьте разом, — сил у вас довольно, —

И привезите пленником в Руан

Его в повозке.


Коннетабль


Это будет славно!

Но жалко мне, что рать его мала,

Изнурена болезнями, походом.

Уверен я: при виде наших войск

Сорвется сердце Гарри в бездну страха,

И вместо подвигов он выкуп даст.


Французский король


Поторопите, коннетабль, Монжуа.

Пусть Генриху он скажет: мы желаем

Узнать, какой он нам предложит выкуп. —

Дофин, останетесь в Руане вы.


Дофин


О нет! Мой государь, я умоляю…


Французский король


Терпение. Останетесь вы с нами, —

Вы, коннетабль и принцы, все в поход!

Пускай скорей победы весть придет.


Уходят.


СЦЕНА 6


Английский лагерь в Пикардии.

Входят с разных сторон Гауэр и Флюэллен.


Гауэр


Ну как дела, капитан Флюэллен? Откуда вы? С моста?


Флюэллен


Уверяю вас, на мосту делаются славные дела.


Гауэр


Что, герцог Эксетер невредим?


Флюэллен


Герцог Эксетер настоящий герой, прямо Агамемнон. Этого человека я люблю и уважаю от всей души, от всего сердца; это мой священный долг: всю жизнь буду его любить изо всех сил. Слава богу, он пока целехонек, он защищает мост весьма доблестно, с отличным знанием военного дела. Там на мосту есть один прапорщик-лейтенант, — по совести скажу, мне думается, он храбр, как Марк Антоний; его никто на свете не уважает, а я сам видел, как храбро он нес службу.


Гауэр


Как его зовут?


Флюэллен


Перейти на страницу:

Похожие книги

12 великих комедий
12 великих комедий

В книге «12 великих комедий» представлены самые знаменитые и смешные произведения величайших классиков мировой драматургии. Эти пьесы до сих пор не сходят со сцен ведущих мировых театров, им посвящено множество подражаний и пародий, а строчки из них стали крылатыми. Комедии, включенные в состав книги, не ограничены какой-то одной темой. Они позволяют посмеяться над авантюрными похождениями и любовным безрассудством, чрезмерной скупостью и расточительством, нелепым умничаньем и закостенелым невежеством, над разнообразными беспутными и несуразными эпизодами человеческой жизни и, конечно, над самим собой…

Александр Васильевич Сухово-Кобылин , Александр Николаевич Островский , Жан-Батист Мольер , Коллектив авторов , Педро Кальдерон , Пьер-Огюстен Карон де Бомарше

Драматургия / Проза / Зарубежная классическая проза / Античная литература / Европейская старинная литература / Прочая старинная литература / Древние книги
Общежитие
Общежитие

"Хроника времён неразумного социализма" – так автор обозначил жанр двух книг "Муравейник Russia". В книгах рассказывается о жизни провинциальной России. Даже московские главы прежде всего о лимитчиках, так и не прижившихся в Москве. Общежитие, барак, движущийся железнодорожный вагон, забегаловка – не только фон, место действия, но и смыслообразующие метафоры неразумно устроенной жизни. В книгах десятки, если не сотни персонажей, и каждый имеет свой характер, своё лицо. Две части хроник – "Общежитие" и "Парус" – два смысловых центра: обывательское болото и движение жизни вопреки всему.Содержит нецензурную брань.

Владимир Макарович Шапко , Владимир Петрович Фролов , Владимир Яковлевич Зазубрин

Драматургия / Малые литературные формы прозы: рассказы, эссе, новеллы, феерия / Советская классическая проза / Самиздат, сетевая литература / Роман