Германская история: через тернии двух тысячелетий

Гуситское восстание стало первой крупной религиозной войной в Европе (после Крестового похода на альбигойцев Прованса). Но эта война была еще и социальной, и за долгие годы, что она длилась, ее цели приобретали все более радикальный характер, обнаруживая революционные тенденции от требований установления религиозной свободы к требованиям имущественного равенства, отмены всех налогов и арендной платы. Радикальное крыло гуситов представляли «табориты» (по названию их опорного города Табора). Раскол между чашниками и таборитами перерос в открытую ожесточенную войну, в которой гашники стали на сторону властей, предав гуситское движение. Последнее являлось не только религиозным и социальным, но и национальным восстанием: оно имело антинемецкую направленность (что воспрепятствовало его распространению на Германию). Это была великая страница в истории маленького народа, живущего в постоянном страхе перед опасностью порабощения более сильными соседями[28].

Двадцать лет почти непрерывной и напряженной кровавой борьбы утомили людей. Непобежденные внешними врагами, гуситы пали жертвой внутреннего конфликта. Чашники, которых тайно поддерживал Сигизмунд, не просто отошли от таборитов, но и начали против них войну. В решающей битве 30 мая 1434 г. под Липанами армия таборитов была разгромлена. Но многие цели движения осуществились: Чехия получила религиозную свободу и особое управление, а император смог, наконец, торжественно вступить в город своего отца. Немецкая колонизация Богемии и Моравии была приостановлена, чешский язык признавался вторым официальным наряду с немецким. Гуситская революция закончилась, как и все революции, реставрацией, но такой, которая во многом отвечала задачам борьбы, ведь Ян Гус и табориты призывали к возврату назад, к первоистокам церкви.

Может показаться, что восстание гуситов не имеет прямого отношения к немецкой истории, но это не так. Оно было одним из ее центральных событий, показало слабость власти императора и уязвимость римской курии и послужило одной из ступеней к будущей немецкой Реформации.

Нарастание анархии

Со смертью Сигизмунда закончилось правление династии Люксембургов. Его единственная дочь Елизавета была женой Альбрехта Австрийского, главы старшей линии дома Габсбургов, короля Богемии и Венгрии. Теперь он стал и германским королем. Внешне власть Альбрехта выглядела более внушительной, чем была на самом деле. Богемия была опустошена за время гуситских войн, Венгрию раздирали конфликты между различными дворянскими партиями, к тому же на ее границах уже маячили османские полчища. Обе эти страны доставляли больше хлопот, чем спокойствия.

Итак, после векового с четвертью перерыва на немецком троне вновь уселись Габсбурги. На этот раз — не считая короткого правления баварских Виттельсбахов в 1740–1745 гг. — они властвовали над империей до самого ее краха в 1806 г.[29].

По отзывам современников, Альбрехт был одаренным человеком, но раскрыть свои таланты ему не посчастливилось. В 1439 г., после всего двух лет правления, он скончался, оставив беременную королеву. Родившийся через несколько месяцев сын, Ладислав Посмертный, наследовал троны Богемии и Венгрии, но для Германии коллегия курфюрстов предпочла избрать королем не ребенка, а главу младшей габсбургской линии, штирийского герцога Фридриха. После Барбароссы это был второй король, которому судьба подарила долгое царствование (1439–1494), но только этим он и остался заметен в истории. Вялый и нерешительный Фридрих III быстро вызвал разочарование у народов, связывавших с молодым монархом упования на облегчение своего положения. Значительные исторические события эпохи происходили без участия императора, почти не покидавшего свои австрийские владения. Он уступил давлению папства и отказался от попыток реформирования церкви, несмотря на то что на этом настаивали многие теологи и юристы и что это, собственно, отвечало бы и интересам самой императорской власти.

В 1453 г. турки ворвались в Константинополь, которому объятая ужасом христианская Европа не оказала никакой помощи. Фридрих даже и не заикнулся о каком-нибудь Крестовом походе против турок. А они, упоенные своими победами, тем временем появились уже на южных границах Венгрии и соседних габсбургских территорий. После смерти семнадцатилетнего Ладислава королем Венгрии стал его бывший регент Матиас Корвин, который захватил Вену и надолго в ней осел. На западе империи бургундский герцог Карл Смелый вторгся в Лотарингию, чтобы соединить свои владения с Нидерландами и провозгласить новое королевство. Однако против самозваного нового господина поднялись города и крестьяне Лотарингии, а также (прежде всего) Эльзаса, население которого чувствовало себя немцами и подданными империи и не желало иметь государем «француза» Карла, хотя его отношения с династией Валуа были весьма напряженными.