Германский флот в Первую мировую войну

Затем — 5-я эскадра, подвижный центр боевого порядка. В военно-морской литературе «Куины» принято называть линкорами. Это ошибка. Классы линкоров и английских линейных крейсеров различаются прежде всего энерговооруженностью, которая у ЛКР в 2,5-3 раза больше, чем у ЛК. Так что, «Куин Элизабет» можно считать «ударным линейным крейсером», и недаром Черчилль в письме к Битти упоминает «Куин» через запятую после «Тайгера» и «Принцесс Роял».

На 5-ю эскадру возлагалась совершенно особая роль в операции. Прежде всего, она усиливала флот Битти, создавая условия для быстрого разгрома крейсеров Хиппера. Далее, являясь самым сильным соединением обоих флотов (приведенный импульс главной артиллерии — 108 000 — больше, чем у русской и японской цусимской эскадр вместе взятых), она представляла собой мобильный резерв английского флота, а при необходимости — эскадру «чистильщиков» моря от поврежденных вражеских кораблей. Наконец, 5-я эскадра обеспечивала структурную связь между главными силами и передовым отрядом.

Организуя ночную атаку миноносцев, Фишер должен был исходить из того, что даже после поражения в дневном бою немецкая эскадра будет лучше прикрыта своими легкими силами, нежели эскадра Рожественского. Для того, чтобы прорвать эту завесу, создавались лидеры и новейшие суперэсминцы. Их к началу Ютландского сражения англичане успели получить.

Ютландский бой — комментарии:

Сражение было настолько хорошо подготовлено, что — при всех проблемах с видимостью, погодой, связью и управлением, наконец, с невезением — оно развивалось, в общем, по первоначальному плану. Ценой двух линейных крейсеров англичане втянули противника в бой в наиболее невыгодных для того условиях. Флот Хиппера, хотя все его корабли еще держались на воде, практически перестал существовать, как боевая сила. Главные сила Хохзеефлотте были охвачены Гранд-Флитом, удачно вставшим между немцами и их базой. С этого момента вся немецкая тактика сводится к поворотам «все вдруг» в надежде затеряться в сгущающейся мгле.

До этого момента действия сторон были вполне однозначны: Битти не мог не начать преследования, не мог не выйти на Флот Открытого Моря, не мог не повернуть на север и т.п. Аналогично, были предопределены и действия Шеера, который, заметим, совершил большую ошибку еще до выхода из порта — взял с собой 2-ю эскадру додредноутов, которая сейчас связывала ему руки.

В период завязки боя главных сил серьезную техническую ошибку совершил Битти: он не смог скоординировать действия своего отряда, [669] 5-й эскадры и подошедшей на усиление эскадры Худа. Конечно, основная вина за неправильный маневр 5-й эскадры падает на Эван-Томаса, но нельзя забывать, что командующий полностью отвечает за ошибки подчиненных ему флагманов — тем более, что годом раньше в гораздо более простых условиях боя у Доггер-Банки другой подчиненный Битти совершил такой же промах.

Очень много бумаги было потрачено на то, чтобы доказать ошибочность развертывания Гранд-Флита влево. Стрэди, например, утверждал, что развертывание нужно было провести на центр (по этому поводу время от времени пишут, что Великий Флот не мог произвести столь сложное перестроение — утверждение, которое можно оставить на совести авторов), Вильсон настаивал на развертывании вправо... Думается, что Фишер с полным основанием заметил бы, что его план полностью инвариантен относительно подобных тактических моментов. «Достаточно того, чтобы командующий флотом и младшие флагманы сделали немного больше того, что требует долг, и при любой схеме развертывания немцы будут разгромлены», — сказал бы, наверное, старый адмирал.

Если говорить о реальных ошибках Джеллико, то первую — и самую серьезную — он сделал перед развертыванием. Адмирал Гранд-Флита обратился к своему флоту с сообщением о том, что эскадренный бой неизбежен. И какие же вдохновляющие слова нашел он для своих офицеров и матросов перед битвой, от которой зависела вся будущая история человечества и, в частности, существование Британской Империи? «Сражайтесь смело, отомстите за Бельгию...»

Господи, да причем здесь Бельгия!

«На мостике флагманского линкора „Айрон Дьюк“ стоял сам командующий флотом в водах метрополии адмирал Джон Расворт Джеллико — маленький усталый человек, на чьих плечах вот уже два военных года лежал непомерный груз ответственности верховного командования». Нет, можно понять усталость Рожественского после семи месяцев похода. Но Гранд-Флит только вчера отдыхал в базе! И в конце концов, существует понятие долга. В сражении, ради которого страна — вся страна! — строила и содержала свой флот, человек, находящийся во главе его, не смеет быть усталым.

Те же психологические мотивы привели Джеллико и ко второй его ошибке, которая оказалась решающей. Джеллико уклонился от ночного боя, исходя из неочевидного утверждения, что Хохзеефлотте лучше к нему подготовлен.