Герой пяти миров

– А какие ступени эволюции перламутра?

– Первая – это так называемый обычный перламутр. Он самый распространённый, серо-синеватого цвета. Далее идёт белый перламутр. Он тоже очень распространён и не имеет никаких свойств, рыбаки его добывают просто как дешёвые украшения.

Выше – розовый перламутр. Он имеет хоть какую-то ценность, и то – если мы говорим про жемчуг.

Ты должен понимать, что, в отличие от твоего мира, здесь жемчуг имеет и магическую составляющую, которой нет у перламутра. В общем смысле, под перламутром подразумевают внутренности раковины. А жемчужина – это средоточие силы, она вообще не обязательно развивается в теле моллюска. Жемчужина – это довольно таинственное понятие. Сейчас я не буду забивать этим тебе голову, просто пойми, что мы говорим о перламутре и жемчужинах в их обыденном смысле.

За розовым идёт салатовый перламутр – и, соответственно, жемчуг. Его вырабатывают уже моллюски Ди-ранга.

Выше салатового – золотой перламутр и жемчуг. Это, скорее всего, моллюски ранга Ро и Нэ. Самый ходовой товар. Порошок идёт во многие рецепты алхимических отваров. Вон, даже у меня и у Ма Шань он имеется. Ценятся и специально составленные ожерелья. Нашивается на одежду.

Ещё более ценный – чёрный жемчуг. Его очень трудно добыть, хотя бы просто потому, что моллюски Цзу-ранга живут ниже имперского шельфа и просто прекрасно прячутся. Чёрные жемчужины являются основой некоторых артефактов. Также удачны как усиливающие украшения – например, для алхимических котлов. Это самый дорогой жемчуг, который я видела собственными глазами.

Есть и более ценный, но это только слухи. Я сомневаюсь, что в нашей империи существует остров – или культиватор – способный опуститься на глубины, где обитают моллюски, порождающие столь драгоценные жемчужины, и способный справиться с такими созданиями. Зато я уверена, что таким жемчугом набиты сокровищницы рыбонов.

От упоминания исконной расы Океана её всю передёрнуло.

– Тогда я попробую его создать, – мягко сказал Дирк. – Я посижу тут?

Тха Нгэ кивнула.

– Сейчас я всех предупрежу, чтобы тебя не беспокоили.

Для начала надо было дать Ди Кро указание добыть обычный перламутр. Он плыл над километровыми океанскими глубинами и, разумеется, не мог ни достать щупалами до дна, ни нырнуть. Но к счастью, к брюху нескольких пойманных рыбин приросли ракушки, и немного серо-синего перламутра имелось в наличии.

Камера трансмутации дополнилась соответствующими фильтрами из растительных умений Ком Ни Я. Перламутр загрузился, и Дирк с радостью увидел привычную картину: часть Схемы, перед которой он испытывал глубочайшее уважение и трепет.

Теперь она была другой, но закономерности, правила построения и размещения точек остались прежними.

Перламутр превращался под влиянием зелёной энергии Ди Кро, а Дирк старательно вникал в последовательность передвижения по Схеме. Вот здесь огни собираются в круговорот. А здесь подобны осенним опадающим листам. А тут структуры древовидны и похожи на плакучие ивы. Дирк старался запоминать сообразно аналогиям с растениями своего родного мира. Удивительно: он познавал законы одного мира с помощью законов другого.

Энергии следовали по указанным навыком схемам, и вот уже грязноватый перламутр перерождается в новый, приятного белого цвета.

Теперь Дирк приступил к уже привычной расшифровке. Его воодушевляли мысли о Тха Нгэ, соединённой в его воображении с несколько туманным образом прекрасного женского тела. Дело шло на лад, и буквально за минуты он освоил следующую часть схемы. Белый перламутр был превращён в розовый.

Возможно, связь между эволюционными формами перламутра была короче или плотнее, но прорывы в исследованиях у Дирка шли явно лучше, чем с песком. Также довольно быстро он правильно понял ключевые точки для превращения розового перламутра в салатовый.

Всё шло отлично. Дирк словно поймал вдохновение. Наитием он разгадывал усложняющиеся схемы, уходящие вверх в пространство и время.

Вновь побежала зелёная плотная энергия по указанным путям, и кусочек нежно-зелёного перламутра превратился в золотой.

А затем золотой стал ещё чуть меньше – чернильно-чёрного цвета.

Это оказалось явной победой, но, разумеется, Дирку требовалось большее.

Он вглядывался в схему, которую прочертил его туманный дух – часть сознания в теле Ди Кро, рядом с его средоточием. Что же могло родиться дальше? Надо было идти вперёд, пока действовало наитие. Возможно, такое уже больше не повторится.

В первый раз, с песком, Дирк действовал, как учёный, годами ставящий опыты, изучающий многотомные труды, развивающий и тренирующий ум. И, после трудов и провалов, получил результат.

Теперь он был подобен лёгкому гению. Он играл, он летал мыслью над всем, всё удавалось. Всё было возможно, всё раскрывалось, стоило лишь всмотреться попристальнее. Возможно, его окрылила мечта, или, точнее, само существование мечты, ибо ранее он был её лишён.