Герои Шипки

На Кубань приезжает член Санкт-Петербургского славянского комитета, майор в отставке А. Н. Хвостов. Он вкратце знакомит кубанцев «со славянским делом» и набирает среди них охотников в Сербию. За пять суток посланец севера проскакал на перекладных от станции Кавказской до Екатеринодара, а оттуда вверх по Лабе, побывал в тридцати двух станицах. Он с восхищением пишет И. С. Аксакову о кубанских казаках как о «лучших кавалеристах в мире» и надеется сформировать из них в Сербии «лихой дивизион»; если же не удастся достать лошадей, то «из них будут пластунские пешие сотни». В том же письме А. Н. Хвостов сожалеет, что не имеет времени и достаточно средств, ибо можно было бы сформировать «целые бригады героев». Всего ему удалось собрать более 250 человек. В заключение он просит И. С. Аксакова распорядиться о беспрепятственном провозе набранной им команды из Одессы в Белград через местный славянский комитет.

Среди кубанских жителей нашлось немало добровольцев, готовых идти с оружием в руках защищать братьев-славян. Вот документ — рапорт атамана станицы Новомышастовской начальнику Темрюкского уезда от 28 сентября 1876 года[11]

.

«Государственные крестьяне Курской губернии, Путивльского уезда, Буринской волости, села Бурели, Корней Алексеев Снасененко 61 года и Никита Севастьянов Гончаров 38 лет от роду, явясь в Станичное Правление, со слезами на глазах и умоляющим тоном просят моего содействия об отправлении их по назначению, как изъявляющих желание быть волонтерами, для подания помощи гибнущим под игом Турецкого правительства братьям нашим славянам с оружием в руках.

Приняв заявления Спасененко и Гончарова и благословив их на подвиг, я счел своим долгом представить их вместе с паспортами за № 154 и 748 на распоряжение Вашего Высокоблагородия, как изъявивших желание насколько будет сил помочь славянам в борьбе с турками».

В станице Ильской изъявили желание идти в сербские войска «на подвиг освобождения страждущих славян на востоке» шесть казаков неслужилого разряда. В Екатеринодаре — двенадцать добровольцев, среди которых были и отставные казаки, и мещане, и крестьяне. Любопытно, что с екатеринодарским отставным рядовым Константином Орбилпани вызвалась ехать на Балканы и его жена Наталья Семеновна, на что было получено ею разрешение от начальника Кубанской области Н. Н. Кармалина. Все отъезжающие были обмундированы — кто получил сапоги, кто шинель, кто башлык и кинжал и т. д.

Можно без преувеличения сказать, что вся огромная Кубань в эти дни жила одним благородным порывом — помочь братьям славянам в их справедливой, героической борьбе с иноземными вековыми поработителями.

Напряженность, возникшая на Балканах, заставила Россию привести в боевую готовность свои вооруженные талы…

В Кубанском казачьем войске тоже шли усиленные приготовления к возможной войне. Уже в начале 1876 года управление атамана Ейского отдела сообщало в войсковой штаб о том, что для сбора казачьих частей из окрестных станиц потребуется всего-навсего семь дней и для приготовления их на месте — пятнадцать дней…

Кубанские полки и батальоны были разделены на два фронта — на Кавказ и на Дунай. В состав Дунайской армии вошли: две сотни 7-го пластунского пешего батальона в количестве 306 человек (в том числе 6 офицеров); 2-й Кубанский казачий конный полк в количестве 891 казака и 16 офицеров и лейб-гвардии 1-й и 2-й кубанские эскадроны Собственного Его Императорского Величества конвоя (не в полном составе). Кроме того, с Северного Кавказа на Дунай отбыли лейб-гвардии Терский казачий эскадрон. Владикавказский конный полк и четыре сотни Терской милиции.

В то время наказным атаманом Кубанского казачьего войска был генерал-лейтенант Н. Н. Кармалин, человек, много сделавший для Кубани в экономическом и культурном отношении. Простота в обращении и глубокий интерес к нуждам казака — вот в чем был секрет его популярности в казачьем краю.

По личному распоряжению атамана Кармалина заведование двумя сотнями 7-го пластунского батальона, сформированного 20 ноября 1876 года, было поручено отважному, испытанному в боевых схватках есаулу Баштаннику. Казакам с собственным семидневным запасом продовольствия, с выданными им ружьями и патронами в станице Уманской, где находился штаб этого батальона, необходимо было собраться в станице Кущевской 19 ноября. Атаману Ейского отдела было особо указано, чтобы экипировка сотен являлась образцовой, чтобы все чины имели полушубки, бурки, башлыки и однообразную партикулярную форму, как-то: чекмени со вшитыми плечевыми погонами, бешметы, шаровары, а также обувь и запас белья, ибо «они, — как отмечается в архивном документе, — по всей вероятности, будут командированы в Россию, в действующую армию, где некоторым образом явятся представителями Кубанского войска».