Героический эпос народов СССР. Том первый

Взглянул Хулатай за перевал. Край незнакомый пред ним лежал. Пустынные белые степи там. Громадное тело чернеет там. Стоит внушающая дикий страх На черной кобыле о трех ногах. Каменный панцирь не прошибить, С ног ударом не повалить. "Здравствуй, милый жених мой, К отцу Юзут-Хану уйдешь ты со мной, В болотной тине мы будем жить. Тебя я лягушками буду кормить, Ящериц буду тебе ловить, Болотной водою щедро поить!" Хулатай подумал: "Мечом не взять, А если кобылу в беге загнать, Тогда трехногую легче сбить, Легче чудовище повалить". Так он и сделал. Коня повернул, За спиною слыша топот и гул. Шесть стран без устали обскакал

И только коня чуть-чуть задержал, Видит - чудовище рядом стоит, На трех ногах из земли торчит. ...Злоба в груди жжет сильнее огня. Дернул узду, не жалея коня. Вздыбился конь до небесных высот, Собой заслонил крутой небосвод. Хулатай устремляет коня вперед. По большому, как степь, стегну его бьет. Проскакал три страны махом одним. И снова чудовище перед ним. Пищит тонким голосом, словно мышь: "Никуда от меня не убежишь!" Тогда Хулатай, не жалея сил, На землю чудовище повалил, Начал ногами мять и топтать, Начал руками страшно душить. Юзут-Арх успела его обнять. Своими ручищами обхватить. Три раза ударила по спине, И вдруг Хулатай, точно во сне,

На грудь голову тихо склонил, Руки могучие опустил. Его обманом взяла она. В глазах туманная пелена. В голове какой-то неясный шум, В душе смятенье всех чувств и дум. Теперь он женою ее зовет, За грубость себя нещадно клянет... С песнями сели они на коней, Поцеловались и обнялись, В болотную тину, ветра быстрей, С шумом и грохотом понеслись. Злей Юзут-Арх нигде не найти - Семь ханов разграбила по пути, Вокруг истребляя пасущийся скот, В плен угоняя простой народ. Юзут-Арх в своей юрте кричит: "Хулатай, А ну-ка сыночка скорее подай". Откинула змеиные косы она, Глаза раскосые щурит она, Сосок толкает мальчику в рот,

А тот упрямится, не берет, Головкой вертит, ножками бьет. Юзут-Арх кричит: "Он какой-то урод! Материнскую грудь никак не сосет. Совсем мальчишка на меня не похож. Скорее возьмите отточенный нож, Зарежьте, сварите, я его съем, А то он меня изведет совсем!" Но тут, пересилив душевный страх, Прибежала невольница Ай-Арх. "Зачем же, - сказала, - дитя убивать? Пройдет шесть дней - он будет сосать. А сейчас ему надо побольше спать". Быстро она собрала народ. Сказала: "Пусть каждый подарки несет, Арака за столом пусть рекой течет. Надо младенца нам выручать, Будем хозяйку мы поздравлять, Силу и храбрость ее прославлять!.." Ночь наступила. Вокруг тишина. В небе стоит одиноко лупа.

Только не спит Ай-Арх одна, Мальчика быстро берет она. Тенью из белой юрты спешит, Каждым мгповеньем дорожит, Смотрит с опаскою на небосвод, Хара-Хулата тихо зовет. "Хара-Хулат мой, конь удалой, Скачи без устали в край родной. Там ты найдешь покой и приют. Может, защитники наши придут, От гибели страшной всех нас спасут!" Долю невольничью горько кляня, Посадила мальчика на коня. ...Ай-Арх смотрела лошади вслед. Оглянулась - вокруг никого нет. Хотела бы руки подпять она, Хотела бы лебедем стать она, Подняться хотела бы до облаков, Птицей летела бы в край отцов. Только не может она летать, Крыльев могучих ей негде взять.