Героический эпос народов СССР. Том первый

...Алтын-Поос не могла уснуть. Бессонница тяжко давила ей грудь. И вдруг со двора доносится к ней Ржанье и топот чьих-то коней. "Проснись, Хан-Мерген! - говорит она. - Ленивый мой муж, очнись от сна!" Хан-Мерген проворно с постели вскочил, Ночную тьму огнем осветил. И вдруг попятился в страхе назад - Конь Хулатая Хара-Хулат Стоит перед ним шагах в шести, Черную гриву к земле опустив. А на широкой спине у коня Сидит младенец светлее дня. Хан-Мерген осилил нахлынувший страх, Рванул младенца с коня впопыхах. Начал бить, колотить и топтать, Сыном дьявольским называть. Но тут красавица Алтын-Поос Поднялась перед мужем во весь рост, Вцепилась в голову, как могла, Всей грудью на шею ему налегла. "Если б с тобою судьба не свела, Такого младенца и я б родила!" Алып-Хан-Хыс из юрты спешит, В темень ночную зорко глядит. "Да что тут случилось? Скажите скорей!" Алтын-Поос отвечала ей:

"Видишь, мой муж, проклятый черт, Красавца мальчика топчет и бьет. Да если б судьба меня с ним не свела, Я бы младенца сама родила!" Хан-Хыс увидела: возле коня Лежит младенец светлее дня - Ногти - монеты из серебра, Волосы - пламя большого костра. Доброта ей с рожденья была дана. Младенца с земли она подняла, Посадила красавца за стол золотой, Накормила сладкой и сытной едой, А утром, лишь зори на небе зажглись, Ночное волненье в душе улеглось, Играть отпустила младепца Хан-Хыс С маленьким сыном Алтын-Поос. ...Однажды послышался гул вдали, Вздрогнули тяжко пласты земли. Словно огромный вал водяной С гулом, стремглав, пробежал под землей. Еще одну ночь без хлопот провели, Наутро послышался гул вдали. Снова качнулись пласты земли. Словно огромный вал водяной, Снова, стремглав, пробежал под землей. Алып-Хан-Хыс схватилась за грудь. Сердце забилось, не может вздохнуть. Чует - недобрый приходит час.

"Видно, беда настигает нас!" Третью ночь провела в тоске, Утром увидела вдалеке: Кто-то, нежданный, крутой перевал С силой невиданной зашатал. Богатырский голос сверху гремит, От голоса колется крепкий гранит: "Недаром мы сотни дорог прошли! Хара-Хулата все же нашли! Мы разыскали в чужих краях Сына приемного Юзут-Арх!" Алып-Хан-Хыс одела детей В одежду добротную богатырей - Сыну Хулатая - простой наряд, Сыну Хан-Мергена - боевой наряд, - Пояс и пёрик, как солнце, горят. "Дети мои, - говорит она им, - Идите сражаться с чудовищем злым. Ты, сын Хан-Мергена, с Хулатаем схватись. И помни: в той битве решается жизнь. А ты, Хулатая несчастный сын, Подойди к Юзут-Арх смиренно один, Скажи ей: "Рожден я с чистой душой - Ни в чем не виновен перед тобой. Хара-Хулат меня ночью увез. Я в юрте Хан-Хыс без тебя рос". И тут же к груди прильни поскорей, Как будто хочешь понежиться с ней.

Быстро раздвинешь панцирь стальной. За голое тело схватишь рукой, Тогда Юзут-Арх сможешь свалить, Сможешь страшилище жизни лишить..." Побежали два мальчика к черной горе. Резво бегут, как в веселой игре. Сын Хулатая, добежав, сказал: "Юзут-Арх, о тебе я долго скучал! Ни в чем пред тобою не виноват - Увез меня ночью Хара-Хулат..." Юзут-Арх обомлела от этих слов, Рукой расстегнула черный покров. Откинула змеиные косы она, Глазами раскосыми смотрит она. И только раздвинула руки она И только откинула панцирь она, Ее он руками бесстрашно схватил, Не жалея своих богатырских сил. Моря и реки земли Хан-Мергена Расплескались, сверкая кипящею пеной. Юзут-Арх, задыхаясь, шипит, как змея: "Хулатай, настала погибель моя! Скорей помоги, меня он убьет, Бороться мочи уже не стает!" Хулатай, отуманенный силой злой, Схватил поспешившего в первый бой Неокрепшего сына Алтып-Поос И на могучих руках пронес.

Бросил с горы на груды камней. В улусе слышался хруст костей, Ребер поломанных страшный хруст, Как будто ломали засохший куст. Только он сына схватить успел - Голос кукушки где-то запел, Хулатаю песню запела она - В глазах рассеялась пелена, В голове затих несмолкающий шум, В душе - спокойствие чувств и дум, И в то же мгновенье открылся весь мир - И разум и зренье обрел богатырь. Он видит: ребенка собрался убить, Сыночка родного жизни лишить. Он видит: стоит Юзут-Арх перед ним. "Убей побыстрее, и мы убежим, Убей!" - завывает, земли черней, Сажени не хватит между ушей, Пестро-змеиные косы у ней. Глаза лягушачьи раскосы у ней. Содрогнулся, увидев ее, Хулатай! Всю мерзость ее ощутил Хулатай. Только хотел он руками схватить, Чтоб тут же поганую раздавить, Как облаком сажи стала она И улетела черным-черна. Кобыла ее на трех ногах Рассыпалась тут же в туманный прах...