Героинщики (ЛП)

Коп устало смотрит на нас и качает головой. Никси пожимает плечами, будто прося прощения за то, что он вел себя, как мудак, хотя он и на деле им был. Я снова меняю мнение. Если ты решил пойти на такое, доводили дело до конца, не становись кастрированным клоуном без признаков силы воли. Посмотрите на бедного Кочерыжку, он борется за жизнь, как ебаный вентилятор, а этот бесхребетный англоидский мудак, у него даже не хватило сил взять и спрыгнуть с того карниза. Посмотрите на меня, меня бросила моя без двух минут невеста, а я все равно в игре. Все равно борюсь.

Рентон провожает его к лифту. Я остаюсь в одиночестве, потому что не знаю, что мне теперь делать. А вдруг Золушка еще вернется ...

У подъезда дома Беатрис Никси ждет машина с женщиной, видимо, тоже социальным работником, которая отвозит его прочь, чтобы вести с ним задушевные разговоры в другом месте. Полицейский, который разговаривал с Никси там, на крыше, выглядывает в окно, смотрит на голубое небо и обращается к своему товарищу:

- Долго бы он летел.

Какая необычайная сила наблюдения, бля! Нам выпала честь встретить настоящего гения сегодня! Но в любом случае, я тоже смотрю вверх, придумывая способы отомстить той черной нимфоманке, ебаный шлюхе. Если бы этот Никси трахал ее так, как надо, она бы не захотела играть со мной, и я бы сейчас планировал светскую свадьбу!

Рентон, кажется, очарован этим спасителем - высоким, стройным, бритоголовым мужчиной с оливковой кожей. У него веселые глаза, излучающие смех, и это плохо сочетается с его жесткой улыбкой.

- Как вы уговорили его вернуться?

Полицейский чуть презрительно смотрит на него, но потом его взгляд несколько смягчается:

- Просто выслушал его. Не столь говорил, сколько слушал.

- Что с ним случилось?

- Вы же его друзья, - пожимает плечами этот коп, - он сам расскажет вам, когда придет время.

Рентон, кажется, разочарован. Он неловко крутится в кресле и сосредотачивается на полицейском.

- Но что именно вы сказали ему, после чего он послушался вас?

Мент искренне улыбается:

- Я сказал ему, что неважно, как плохо себя чувствуешь прямо сейчас, это нормально для такого молодого возраста, это - неотъемлемая часть юности. Потом станет легче. И он всегда помнить это. Жизнь - это дар.

Моя жизнь с Люсиндой. Пошло псу под хвост. Мой большой шанс. Исчез. И все это - благодаря Никси!

Рентон задумывается над его словами. Он сидит, так по-наркомански обхватив себя руками, будто ему очень холодно. Этот героинщик привлекает к себе внимание полиции даже больше, чем самоубийца Никси, ему бы спрятаться, но нет - маячит у копов перед глазами.

- А это правда? Ну, что потом станет легче? - смущенно спрашивает он.

Но полицейский качает головой:

- Ложь, конечно. Становится только хуже. Такое обычно случается, когда ты понимаешь, что все твои надежды на будущее идут прахом. Но к этому быстро привыкаешь.

Рентон выглядит таким же возмущенным, как и я, мы смотрим друг на друга и понимаем, что этот коп ни разу не шутит. Я снова думаю о бедном Кочерыжке. Рентон решительно спрашивает полицейского:

- А что, если к этому никогда не привыкнешь? Если просто не сможешь этого сделать?

Полицейский оглядывается по квартире, пожимает плечами и криво улыбается:

- Возможность выпрыгнуть из окна никуда не денется.

Ботулизм

Тэм неторопливой походкой заходит в палату, видит меня и садится на краешек моей кровати. Он так смущен, но я хочу кричать, друг, я могу дышать, я могу дышать самостоятельно! И это действительно клевое ощущение! Я хочу рассказать ему, что врачи сказали; со мной все будет в порядке, но, типа, молчу, потому что не могу ответить ему с этой трубкой в горле. Зато я могу дышать. Тэм понимает, поэтому просто сжимает мою руку. Затем он, запинаясь, рассказывает мне, что его было в городе целую неделю, что он ездил на север погулять с этой Лиззи, а как только узнал обо мне, то сразу приехал в больницу. Мне кажется, если бы он сразу поехал сюда, то была бы и она, это понятно, но я знаю, что он имеет виду, и вообще очень мило с его стороны посетить меня.

- Дэнни, бля, ну ты нас напугал. Что же нам с тобой теперь делать?

Я указываю рукой на трубку, но на пороге появляется дежурная медсестра, Энджи. Томми расспрашивает ее о моем случае.

Я слышу, как она рассказывает ему все подробности моей болезни, она, пожалуй, уже устала повторять это каждому, кто приходит меня навестить.

- Поступил с двоение в глазах, тремором век, головокружением, глазные мышцы ослаблены.

Томми кивает ей и смотрит на меня, словно ожидая подтверждения ее слов с моей стороны. Но я не услышал от нее ничего нового.

- Диагноз - раневой ботулизм, - говорит ему Энджи.

- Что это такое?

Энджи качает головой. Но надо отдать ей должное, она ведет себя очень профессионально, хотя она и джамбо с Сайтгилла! Или джамбийка, или как там надо называть девушек джамбо. Нет, пожалуй, это было бы проявлением сексизма.